Примчался с погоста даже махинатор Горбачев: "Закрыть НТВ? Я поражен! Это вызов всему обществу! Унижение всего народа!.." Наплевать на всенародный референдум, отдать националистам Прибалтику, Украину, даже Крым, это для прохвоста было не унижением всего народа, а торжеством демократии, но раздавить вонючего американского клопа — унижение!
Примечательно, что как только бесам прищемили хвост, они тотчас вспомнили язык времен Отечественной войны и прибегли к возвышенной патриотической лексике. Корреспондент Хабаров голосом Молотова уверенно бросил в эфир: "Наше дело правое! Победа будет за нами!" Григорий Явлинский со сталинской твердостью заявил: "Мы сорвали блицкриг! Блицкриг у них не получился! Мы не позволим глумиться над нами! Мы защищаем то, что нам дорого!." И тут же пустил в оборот любимый лозунг Виктора Анпилова: "Нас много. Вместе — победим!" Шендерович уточнил: "Мы, русские патриоты..." Юрий Соломонов посредством махинации с известными словами Андрея Платонова развил мысль друга: "Без меня и без Шендеровича русский народ не полный!.." Тотчас выскочила помянутая дама с нестандартной психикой и стала читать стихи военных лет Анны Ахматовой:
Мы знаем, что ныне лежит на весах
И что совершается ныне.
Час мужества пробил на наших часах
И мужество нас не покинет...
Интересно, если её саму положить на весы, на сколько она потянет... Лет двенадцать тому назад на таком же примерно шабаше эти стихи читал известное лицо греческой национальности по имени Гавриил. Где теперь его карманные часы? Где теперь его захребетное мужество?.. Где сам Гавриил?.. А дама тут же возгласила: "Путин вводит в стране сталинизм! Путин вводит в стране крепостничество. Сегодня он продает целый коллектив журналистов НТВ американцу Йордану, а завтра обменяет меня на борзую суку в коммунистическую Молдавию, где уже построили мыловаренный завод для переработки демократов".
Вот уже несколько лет куда-то задвинутый журналист Александр Шашков вдруг вспомнил патриотический клич, сотрясавший в советские времена весь мир, и рявкнул: "Йордан, гоу хоум!" Сенсация! И он тут же ласково промяукал: "Я знаю Киселева пятнадцать лет, и ни разу мне за него не было стыдно". О, святая простота! Ведь все поняли, что сей факт характеризует моральный уровень не Киселева, а твой собственный... О верности вождю решительно заявила и беленькая парламентская мышка Мацкявичус: "У нас хотят отнять нашего капитана. Мы его не сдадим. Костьми ляжем!". Признаться, у меня такое впечатление, что капитана хотят не отнять для дальнейшего использования, а просто выбросить за борт, как старую ненужную калошу... "У Киселева масса недостатков, — продолжал о том же коллега Кондулуков, — но последний год он не гнётся. В Кремле существует проблема несгибаемого Киселева". Ну, во-первых, за эти годы Киселев уж так наизгибался перед бандитским режимом русофоба Ельцина, окруженного хайками, что если еще раз согнется, то уже не разогнется. Во-вторых, проблема Киселева существует не только в Кремле, но, по некоторым данным, и в Бутырках тоже. А как показало дорожно-транспортное происшествие с коллегой Доренко, возможны и другие варианты. Впрочем, не о Киселеве ли в том числе напевал свою милую рекламную песенку генерал Чернота, торгуя на стамбульском рынке самодельными куклами: “Не гнется, не ломается, а только кувыркается...”
Подхваченная вихрем энтэвэшного патриотизма выскочила изготовительница сенсаций, уже седенькая, но способная, пожалуй, на всё Политковская, которую теперь, после её поездки в Чечню и наглого выступления в "Гласе народа", русские офицеры зовут Ховроньей из "Новой газеты". Казалось, и она вот-вот разрыдается: "Я — женщина, а не газетная свинья! Меня зовут Анна, а не Ховронья!.. Я — женщина. Можете проверить. Я боюсь закомплексованных мужчин. У меня никаких комплексов. Пусть мужчины меня боятся. Наше поголовье огромно. Победа будет за нами!.."