Я поясню свою мысль. "Свободные атомы рынка" в принципе должны рассматривать свои расходы на рождение и воспитание ребенка исключительно как невозвратный кредит или не приносящие прибыли инвестиции, а это противоречит законам рыночной экономики. Следовательно, расходы подобного рода должны или минимизироваться (дети с раннего возраста начинают зарабатывать себе на жизнь), или делаться на возвратной основе (подрастая, дети возмещают родителям расходы на собственное воспитание). И в том, и в другом случае налицо высокая степень рисков для бизнеса, поскольку ребенок, рождаясь, еще не является субъектом сделки и впоследствии может на законном основании отказаться от обязательств по ней. Поймите, я не утрирую ситуацию, которая реально развивается на Западе. То есть при реализации "либеральных ценностей" возникает необходимость законодательно регулировать те сферы человеческих отношений, которые принципиально не могут регулироваться законом, которые извечно регулировались нормами обычного права, предполагающими, если хотите, естественное неравенство людей, например, детей и родителей, их обязательства друг перед другом. И "старый" капитализм, основанный на наследовании собственности, был прежде всего семейным капитализмом. Не буду приводить в пример династии Морозовых и Рокфеллеров, Ротшильдов и Кеннеди, даже отца и сына Буша — желающие сами найдут тысячу соответствующих примеров. Здесь важно то, что модель "семейного" капитализма смягчала демографические проблемы, вызванные рыночными отношениями. А какой в современной России может быть "семейный" капитализм? Даже ельцинскую "семью" никакие президентские гарантии не спасут, и все это прекрасно понимают. Какое может быть отношение к наследованию собственности, если эта собственность очевидным образом может быть "просто" переложена из одного кармана в другой, что мы тысячу раз наблюдали в ходе "приватизации" и "переприватизации"?
Нынешняя погоня за наживой, в буквальном смысле слова, смертельна для России. Менталитет нашего народа таков, что он тяготится этой погоней, тонет в ней, погибает. Но она опасна и для судеб всего человечества.
Страдают обе стороны, участвующие в погоне: и те, кого можно назвать эксплуататорами, и те, кого эксплуатируют и обирают. В высших слоях общества очень скоро наступает нравственное разложение, пресыщенность, расцветает эгоцентризм, наплевательское отношение к окружающим. Отстрелы, наемные убийства, драка за собственность и власть. Дети становятся жертвами этой погони, пресыщенные бабенки не желают обзаводиться потомством. А в России, если и рожают, то за границей (кстати, у министра труда А.Починка, ратующего ныне, под нашим нажимом и по долгу службы, за здоровую демографию, жена рожала в США). Казнокрады, плутократы, нувориши, коррупционеры,— все они захвачены гонкой за прибылью, погоней за наживой.
Высшим слоям в буржуазном обществе свойственно высокомерное отношение к своим народам, пусть даже они попали в зону депопуляции. На самом верху складывается большой денежный "интернационал", где национальность ничего не значит. В нем красотка, побывавшая женой президента Кеннеди, назавтра становится супругой греческого миллиардера Онассиса. В других случаях выходят замуж даже за мусульманских шейхов, лишь бы золотые перстни сверкали на пальцах.
В эксплуатируемых слоях, называемых "низшими", люди обречены на постоянную борьбу за выживание, где каждый лишний рот на учете. Старинная патриархальная семья основывалась на балансе рождений и смертей: Бог дал, Бог взял. Родители хотели иметь много детей, чтобы найти опору в старости. Но современная цивилизация освободила их от этого бремени, и, будучи вовлечены в погоню за наживой, уже на "низшем", так сказать, уровне, люди отказываются о детей как непосильной в этих условиях ноши. Блага цивилизации — квартира, автомобиль, накопления на старость — заменяют им радость деторождения.