Определенной “точкой поворота” здесь стали очные консультации президента Путина с канцлером Шредером, первый раунд которых с участием Е.Примакова состоялся 15-16 июня 2000 года в Берлине. Тогда было принято политическое решение относительно полного восстановления механизмов поручительства по системе “Гермес” (поставки инвестиционных товаров в Россию), разрушенной дефолтом 1998 года, с лимитом в 1 млрд. марок без фиксации времени предоставления, причем 50% лимита резервировано для предпринимателей из новых федеральных земель, а проекты, по которым будет применяться поручительство “Гермеса”, не будут превышать 30 млн. марок. Сверх лимита предусмотрено поручительство по краткосрочным проектам со сроком реализации до 1 года. Кроме того, был подписан ряд протоколов о намерениях с участием РАО “Газпром” и его немецких партнеров (с “Винтерсхал АГ” — о разработке нефтяного Тимано-Печорского месторождения стоимостью 2 млрд. DM; с “Ферросталь АГ” — о строительстве завода по производству метанола мощностью 900 тысяч тонн ежегодно в Архангельске, 1,5 млрд. DM; с “Зальцгиттер Анлагенблау ГмбХ” — о модернизации и строительстве новых трубопроводов, 1 млрд. DM; с “Рургаз АГ” — о совместных проектах сбережения энергии (до 90 млн. т условного топлива ежегодно) и защиты окружающей среды в России. Комментарии прессы и деловых кругов по результатам июньской встречи были в основном сдержанно-доброжелательными. Путин произвел впечатление в целом уверенного и уравновешенного политика. Отмечалось, что с новым русским руководством можно конструктивно работать и его усилия по стабилизации страны необходимо поддерживать, поскольку это больше отвечает интересам Германии, чем хаос и дестабилизация на востоке. Условия для экономической и инвестиционной деятельности немецких корпораций также становятся более благоприятными (улучшенная законодательная база и единообразная правоприменительная практика, экономический рост и т.д.).
Данные тенденции были закреплены в ходе встречи “Большой восьмерки” на Окинаве в сентябре 2000 года. Там канцлер Шредер высказался за деловое включение России в диалог ведущих стран мира и следом за президентом Франции выразил отрицательное отношение к планам США по созданию антиракетной системы. Вне официальных рамок G-8 Шредер пообещал России отсрочку по выплате долгов (выплата 8 млрд. DM перенесена с 1999-2000 годов до 2016 года, ежегодные проценты уменьшены с 7 до 5,48) — тем самым Германия сделала шаг навстречу рекомендациям Парижского клуба, которые Франция уже выполнила.
Следующим шагом стала “рождественская” встреча руководителей двух государств в Москве, после которой российская сторона предприняла активные действия по реализации ряда инвестиционных и телекоммуникационных проектов. Однако решающего прорыва в германо-российских отношениях до сих пор не сделано. Бросается в глаза, что при решении проблемных вопросов продолжает сохраняться прошлая тенденция, когда двусторонние отношения ставились в зависимость от совместной ответственности в рамках Европейского Союза. Слабо выражена готовность использовать авторитет Германии в решении сложных вопросов общеевропейского значения, будь то расширение НАТО на Восток, создание механизмов общеевропейской системы безопасности или урегулирование на Балканах. Без ответа остались инициативы российского руководства по созданию европейской системы противоракетной обороны, а также предложения использовать для развития германо-российских связей потенциал новых федеральных земель, включая и тех людей, которые многое сделали для этого в прошлом. Шредер не дал понять, что будет проводить суверенную, самостоятельную политику по отношению к России. Помимо глубоко засевшей привязанности Германии к Западу, которая превалирует над объективными интересами страны по отношению к Востоку, помимо нежелания Германии по многим причинам отдельно позиционировать себя в данном вопросе, большую роль играет неуверенность в том, сумеет ли Путин выдержать огромный груз ответственности,которая лежит на нем, будет ли стабилизация России как великой европейской и мировой державы связана именно с его фигурой.