Поддержали Морозова разве что его новые друзья, появившиеся в Москве в 90-е годы, с кем он познакомился на патриотических митингах. Укрывали у себя на квартирах от милиции, когда у него не было паспорта, даже конфликтовали порой из-за этого с домочадцами, но помогали Морозову выжить. Поддерживали, когда плохо шла торговля газетами, которой тот занялся, чтобы себя прокормить. Мужики ездили вместе с ним и в Чапаевку, располагались на его земле, тоже обозначали присутствие — костром и песнями. "Распугивали" врагов. Но дежурить всю жизнь на отнятой земле люди, занятые в городе на работе, могли только в выходные — потом опять уезжали.
Новые же соратники Морозова по торговле газетами в электричках тоже реагировали на его беду по-разному. На многих железнодорожных ветках работал он, распространяя оппозиционную прессу, в том числе, кстати, и газету "Завтра". Как-то его избили идейные противники и просто конкуренты на Ленинградском и на Ярославском вокзалах. На Киевском просто прогнали, но не прогнали с Казанского, убоявшись поддержавших его там воинов-афганцев, которым понравилась газета. А "прижился" Морозов на родной белорусской ветке, вошел в семью таких же распространителей. Все они подались в электрички не от хорошей жизни, каждого сюда тоже загнала какая-то нужда, беда и несправедливость. Контролеры-ревизоры, уже хорошо знающие Морозова, тоже относятся к нему по-всякому. Один норовит поймать, отвести в милицию, раскидав непроданные газеты, другой, наоборот, посочувствует. Знает, как оказался в электричке дядя Толя, почему стал торговать по вагонам. Да и пассажиры, покупающие газету, бывает, улыбнутся, ободрят добрым словом.
А земля его так и пустует. Не обживает пока ее осторожный полковник, не дают обжиться на ней и Морозову. Как-то вечером приехал он с друзьями на свой участок, за ночь возвели они там сарай, "застолбили" этим сарайчиком землю. Но днем туда снова пришли бульдозеры, разнесли сарай в клочья. Так и остается земля не при деле, только наведываются сюда то морозовские друзья, то друзья полковника. Посидят у костра, поедят-попьют да песни споют, по-своему заговаривают клочок земли, чтобы достался именно им.
А что удивительного? "Вся страна так сейчас живет, — говорят чапаевские мужики, — ничейное все вокруг. Не участок у людей — всю Родину отобрали. Воры богатые знают, что нечестным путем нажили себе роскошь, тоже боятся "красного петуха", поэтому все отвозят за границу — деньги, семьи с детьми, а сами живут за заборами, с охраной. А нам жить не дают…"
Я ехал домой из Чапаевки по Минскому шоссе мимо чьей-то сожженной кафешки, слушал по радио песни и думал, что сказанное чапаевцами — святая правда. Ведь сколько ни было в истории гражданских войн, а все из-за земли. Из-за таких вот участков, из-за такой вот несправедливости, сперва малой — а потом и всеобщей, к которой равнодушна нынешняя власть.
[guestbook _new_gstb]
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 28 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
zavtra@zavtra.ru 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Андрей Орехов ЕВРАЗИЙСКИЙ ГЕОПОЛИТИК (Записки о Сергее Лаврове)
СЕМЬЯ
Сергей Борисович Лавров родился в Ленинграде в 1928 году в семье филологов-русистов. Его родители — Соколова Мария Александровна и Лавров Борис Викторович, познакомились, когда учились на филологическом факультете Ленинградского государственного университета. После аспирантуры Борис Викторович работал доцентом ЛГПИ им. А. И. Герцена. Мария Александровна всю жизнь (50 лет) проработала на филологическом факультете ЛГУ; защитила докторскую диссертацию, во время Великой Отечественной войны заведовала кафедрой.