После выхода постановления правительства лоцманы вновь обратились с письмом к президенту России, в котором, как крик души, прозвучала просьба вмешаться. Но и на этот раз их обращение было "похоронено"в недрах аппарата правительства и Минтранса.
Вопрос встал ребром. В трудовых коллективах лоцманских организаций Калининграда, Санкт-Петербурга, Мурманска и Новороссийска заговорили о забастовке.
Последней каплей, переполнившей чашу терпения, возможно, стал факс, который прислал им начальник морской администрации порта Санкт-Петербурга Геннадий Баталин. В нем с "учетом общего понимания государственных задач по обеспечению безопасности мореплавания в морском порту Санкт-Петербурга, и на основе взаимовыгодного сотрудничества" предлагалось принять на двухмесячную подготовку 30 стажеров. И это притом, что согласно постановлению правительства "негосударственные" лоцманы должны были прекратить свое существование к январю следующего года, когда истечет срок имевшейся у них лицензии. Формулировка, надо сказать, действительно иезуитская. Как метко заметил один из лоцманов, все это очень напоминает убийство с особым цинизмом: убийца, уткнув дуло автомата в спину жертвы, заставляет ее копать себе могилу.
Вопрос о прекращении работы был решен. Тем более, что в самом постановлении правительства, которое явно готовилось в спешке, подсказывался такой путь. В частности, в нем говорилось, что негосударственные лоцманские организации "могут" работать до истечения срока лицензии. Но ведь это означает и то, что они могут и не работать. Именно так, четко выполняя постановление правительства, лоцманы и поступили. В 6.00 7 августа они прекратили работу. Питерцев поддержали лоцманы Калининграда и Мурманска. Их главное требование — отменить постановление правительства, лишающее их работы.
Как оказалось, забастовка стала полной неожиданностью для правительственных чиновников. По признанию одного из них, прозвучавшем в прямом эфире ночной программы новостей ОРТ, в "Белом доме" не были готовы к таким решительным действиям лоцманов. Руководство Минтранса, поняв, что может оказаться крайним, стало лихорадочно искать выходы из кризиса. Естественно, в ход пошли и кнут и пряник. Бастовавшим было предложено переходить на государственную службу. При этом обещания в прибавке зарплаты росли не по дням, а по часам. Представитель аппарата правительства Алексей Волин, к примеру, пообещал каждому по тысяче долларов, припугнув, что "для особо упорных забастовщиков работы в государственной лоцманской службе может и не найтись".
Чтобы хоть как-то смягчить критическое положение в ведущих портах, администрация рискнула пойти даже на противоправные меры. Так, в первый день забастовки пассажирский пароход "Коста романтика", рискуя жизнями сотен людей, привел в порт Петербурга начальник государственной лоцманской службы МАП Валентин Говорушкин, не имеющий на это лицензию. Высокопоставленные чиновники Минтранса, ни на секунду не задумываясь и показывая полное отсутствие профессиональных знаний, громогласно заявили, что ситуация будет быстро разрешена "с помощью капитанов кораблей, которые хорошо знают фарватер порта" и лоцманов из других портов страны.
Конечно, не обошлось без штрейхбрехеров. Так, не устоял перед соблазнами 65-летний лоцман Марат Слижевский, который в первый день забастовки провел два танкера и пассажирский пароход. Однако его примеру никто из лоцманов не последовал.
Как это всегда бывает, в критические минуты проявляется то, что в обычной ситуации старательно скрывают. Так произошло на этот раз. Алексей Волин, к примеру, в прямом эфире телевидения, формулируя претензии к лоцманам, откровенно заявил: "Делиться надо". Действительно, следовать этой прописной истине необходимо. Но встает вопрос: чем делиться? Единственный доход лоцманов — лоцманский сбор. Закон строго регламентирует, как он может быть использован. Помимо зарплаты, он должен идти на развитие материально-технической базы лоцманской службы, обучение лоцманов, повышение их квалификации. Именно так он расходуется в Ассоциации морских лоцманов России. Применяемая в ассоциации система бухгалтерского учета настолько прозрачна, что исключает возможность появления "черного" нала. Может быть, в этом и кроется суть проблемы? Ведь для того, чтобы из "Белого дома" можно было вынести начиненные "зеленью" коробки из-под ксерокса, кто-то должен их в этот дом внести.