В это самое время молодежного вожака попросили отойти и переговорить с милицейским полковником. Последний приказал больше не кричать ничего против власти и особенно президента. На это молодые манифестанты громко процитировали статью 67 Конституции, закрепляющую свободу слова и не разрешающую "затыкать людям рты". Послышались еще более жесткие выпады: "Сталин — отец! Путин — подлец!", "Путин — Каин, Буш — хозяин!".
В этот момент несколько десятков появившихся с разных сторон людей в форме начали оттеснять молодежную колонну к переулку. Филеры в штатском попытались отнять у юноши знамя. И тут молчаливые, сонные колонны спереди и сзади встрепенулись, пришли в движение. Старушки, ветераны с медалями, матери с детьми, серьезного вида работяги ринулись наперерез: "Не трогайте ребят!", "Отпустите их!", "Постыдитесь!"
Оцепление было сметено. Парней пропустили в середину кортежа. Испуганные типы "в гражданском" разжали хватку и растаяли в толпе.
…Помню, как пламенели сердца в Генуе, когда по колоннам прокатывалось "El pueblo unido jamas sera ventito!" и в головы закачивался адреналин от тысячеголосой "Bandiera rossa". И пусть Россия для многих кажется сегодня "мертвой зоной" — искра живет в ней. Искра, которой горели глаза этих, не испугавшихся угроз, юношей, "бабулек" и взрослых мужиков, кинувшихся "на выручку своим". Искра, которая уже однажды разгорелась в пламя!
…Колыбель качнется.
Эрнест СУЛТАНОВ
[guestbook _new_gstb]
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 12 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
zavtra@zavtra.ru 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
ДОБИТЬ – И ЗАМИРИТЬСЯ (Беседа Александра ПРОХАНОВА и командующего Северо-Кавказским военным округом генерал-полковника Геннадия ТРОШЕВА)
Александр ПРОХАНОВ. Геннадий Николаевич, книга, которую вы написали, стала не просто литературным событием, но и своего рода открытием. Явлением и литературным, и политическим, и военно-психологическим. Ее читает интеллигенция, ее читает народ, ее читают военные профессионалы. Читают враги, читают друзья. Именно этим книга уникальна. Она выпадает из ряда чисто военной мемуаристики, ибо очень живая, психологичная, многомерная. В ней есть страсть, размышления, раздумья живого человека. Это книга судьбы, личной драмы, и, может показаться странным, но это неоконченная книга, которая, на мой взгляд, требует продолжения.
Геннадий ТРОШЕВ. Вы очень добрые слова сейчас сказали о книге. Спасибо. Но, если откровенно сказать, Александр Андреевич, то я не планирую продолжать. Точнее — не думал еще над продолжением. Наверное, потому что создавалась эта книга не специально. Она родилась из записей. На войне я всегда вел, что-то вроде личного дневника, и в итоге у меня образовалась стопка тетрадей, которые были заполнены зачастую неровным почерком, потому что писать приходилось и при свечах, и иногда прямо на коленях. Они и стали матрицей будущей книги. И садясь за книгу, я хотел написать правду, не вымышляя, без художественного героя, правду не из штабного кабинета, а из солдатского окопа.
Меня сейчас часто спрашивают, будет ли продолжение книги? Обычно отвечаю так: "Лучше бы его не было!" Почему? Потому, что продолжение книги это значит продолжение этих моих тетрадок, а значит, продолжение войны. Поэтому я всей своей душой желаю, чтобы у книги не было продолжения. Пусть лучше будет мир...
Самоцелью писательство я не ставлю. Но только Бог знает, как и когда завершится эта война. Сегодня, к сожалению, до ее окончания еще далеко. И, хотя это уже не та война, которая гремела здесь раньше, — нет ни тех масштабов, ни тех потерь, но выстрелы и взрывы продолжают греметь. Люди гибнут. Сколько еще это продлится? Этого сегодня не знаю ни я, ни рядовой солдат, ни политики, ни даже боевики, которые сегодня сами стали заложниками этой войны и, хорошо понимая, что война — это зло, это смерть, что ее пора прекращать, не способны найти в себе мужество остановиться.