Эмоциональный выплеск? Скорее язык пламени тлеющего сепаратизма из недр исторического сознания чистокровного этноса.
Эти языки пламени обжигают прежде всего русских. Их, кстати, в Татарстане половина. Но власть полностью сосредоточена в руках татар. В милиции, судах — татары.
К историческому реваншу за поражение, нанесенное Грозным, татарская элита начала готовиться еще в 70-е годы. Во времена брежневского застоя люди с обостренным чутьем националов почувствовали светлые перспективы распада страны. Уже тогда абитуриентам институтов прямым текстом говорили в приемных комиссиях татарской автономии: если придется выбирать между русским и татарином, то поступит татарин.
И теперь как закономерность, если русский дорабатывает до пенсии, то на его место обязательно ставят татарина. Лучшие школьные здания отданы под татарские гимназии. А во всех русских школах директора — татары.
В центре Казани на "народные деньги" построена самая крупная в Европе мечеть. Все предприятия Татарстана отчисляли деньги на ее возведение. Если учесть, что половина рабочих и инженеров на них — русские, тогда получится, что "оккупанты" отдавали свои кровные на мечеть. В то время как на окраине города Казани несколько лет не могут достроить маленькую православную церковь. На нее денег не находится.
Мечеть и церковь — сооружение из камня и бетона, пускай и духовные. Но так же — по цвету кожи и разрезу глаз — делят в Татарстане на первосортных и прочих живых людей. Привезли недавно из Чечни в Казань два "груза 200". И один из погибших оказался хоть и крещенный, но татарин. Истерия вспыхнула небывалая. О "своем" скорбели, о "своем" кричали на митингах, а о втором погибшем казанце — русском — ни слова. Потому что он — чужой. Уже без кавычек. Он — оккупант.
Большой Бабай, так теперь называют Шаймиева у нас в Татарстане, оказался меж двух огней — федеральным и националистическим. И чтобы не слететь с пьедестала самому, отдал на растерзание исламистам статую Грозного.
Кто же противостоит татарским националистам, закладывающим камень за камнем в фундамент своей собственной будущей империи "Идель-Урал" от Волги до Лены?
Во-первых, русские демократы.
В Москве это словосочетание "русские демократы" выглядит странно. Если русские, то почему демократы, развалившие страну? Если демократы, то каким образом русские, а не общечеловеки? В контексте же татарской политики в реальном данном времени русские демократы, как ни странно, являются единственной силой, сцепляющей Казань с Москвой, хотя и либерально-демократической, поскольку другой пока нет.
Коммунисты же Татарстана, тоже как это ни странно, за полный и безоговорочный суверенитет. Уточним, татарские коммунисты. Не правда ли, это тоже странно звучит. Где же ваш интернационализм, товарищи татары? Где в ваших рядах личности типа Мусы Джалиля? Или вы намерены строить коммунизм в отдельно взятой исламской империи Идель-Урал?
Коммунисты Татарстана утверждают, что они за создание Второго Союза ССР. Но из классовых соображений тоже участвуют в сносе памятника Ивану Грозному.
Националисты Татарстана — не твердолобы. Но достаточно лукавы. Они, например, готовы идти на компромисс с Москвой в том случае, если Россия признает себя не только наследницей Киевской Руси, но и Великой Булгарии, Алании, Хазарии, всех ханств Сибири.
А в ответ на доводы об угрозе со стороны исламского мира, материализованной таранами зданий 11 сентября и свержением памятника Ивану Грозному (события только на первый взгляд кажутся несовместимыми), националисты, для которых Дудаев и Басаев с Хаттабом — братья, пудрят мозги и такими рассуждениями: не верьте, мол, математике. Да, по статистике, в России 15 миллионов мусульман. Но ведь не каждый же выходец из народа, исповедующего ислам, — исламист. От силы — десять процентов. То есть всего полтора миллиона сознательных, говорят они.
А разве этого мало? — спрашивают их.
Ну что вы пристали со своим национализмом, возмущаются "азатлыковцы". Да во всей Казани и десяти тысяч не наберется тех, кто с легкостью назовет себя татарином. А уж экстремистов вообще не больше двух сотен.
И этого мало? — спрашивают их.
Гораздо меньше потребовалось для атаки на Нью-Йорк. Еще меньше — для закладки гексогена в Москве, Волгодонске, Махачкале. А ведь не кто иной, как Денис Сайтаков — невзрачный, невидный, вроде как даже и не татарин и почти что не экстремист — взорвал дом в Печатниках.