И для меня это было очень грустное открытие. Я никак не могу его пережить и пытаюсь осмыслить. Я сама существую в другой — параллельной — реальности некоммерческого искусства, которая не напитана деньгами. И я вижу, как в ней все ПРОСЕДАЕТ! Я вижу, что люди там — НЕКАЧЕСТВЕННЫ, что они совершенно не умеют работать. Они очень духовны, прекрасны и воздушны. Любоваться ими приятно — они все художники, но я вижу, что не существует ничего такого, что...
Саша. Их сцепляет!
Аня. Да! Нет таких Идей, которые могут их поставить ВЕРТИКАЛЬНО и заставить стоять сутки! Только за деньги люди сейчас способны вертикально держаться! Сцепив зубы! И я вижу, что как бы духовны ни были неформальные художники, у них нет стержня.
Все, кроме денег, оставило людей. Людей оставили СТЕРЖНИ. Они из них вышли, и люди стали мягкими. И только деньги сохранили еще эту роль. И я вижу, что — да, в коммерции люди работают, они собранные, у них осмысленные лица, как это ни странно. Да, они делают очень тупые дешевые шоу, дешевые с точки зрения какого-то интеллектуального наполнения, но у них — НАПОЛНЕННЫЕ лица. И я вижу каких-то художников неформальных, которые делают очень глубокие интересные вещи, но их лица абсолютно пусты и... наркотизированы. Я вижу, что это некая их... причуда, о которой они завтра забудут, потому что стержня в них не осталось. И я очень боюсь, что деньги сейчас заменили в людях...
Саша. Вдохновение.
Аня. Да, вдохновение. Это открытие, которое я летом сделала и очень опечалилась. И теперь я смотрю на людей именно с этой точки зрения: ДЕРЖИТ их еще что-нибудь, кроме денег, или нет? И я вижу, что очень мало людей, которых держит в вертикальном положении что-то помимо денег, которые не оседают, как тряпочки пустые! Я знаю нескольких, и я вижу, КАК они редки в этой огромной толпе наполненных тряпочек! Это — РЕДКИЕ ЛЮДИ. Это — жем-чу-жины!
Абсолютное же большинство людей сделано из субстанции, мягкой, поддатливой, плющеобразной, амебной. Субстанции, которую гнут, ломают, таскают во все стороны. Да, они могут стать вертикальными, жесткими, устремленными, интересными, ЗАЖЕЧЬСЯ! Но сейчас, я повторюсь, зажечь их на жизнь способны только деньги, только деньги. Они их НАПОЛНЯЮТ. Но так было не всегда.
Саша. Но позвольте, товарищи дорогие, мы ведь все равно умрем при ЭТОМ наполнении, поэтому — на кой хрен нам сейчас рассуждать об эволюции ценностей?
Аня. А я тебе скажу. Я родилась не сегодня и еще застала общество, где деньги не имели практически никакого значения и где в людях было совершенно другое наполнение.
Саша. В рабах, которым и не положено иметь деньги!
Аня. О "рабах", Саш, сейчас говорят по "Эхо Москвы"! А это были люди, чьи ценности не строились на деньгах. Это было общество, очень близкое к традиционному по своему спектру ценностей. Это был Советский Союз. Я застала эту ситуацию и могу говорить о ней.
Это человек новой формации стремится заработать максимум денег из возможного. И не МИНИМАЛЬНЫМИ усилиями, а положив на это ВСЮ ЖИЗНЬ. Потому что сегодня, если ты не толкаешь локтями всех, то все толкают тебя. Если ты не осуществляешь постоянную экспансию, то тебя убирают и экспансию осуществляют за счет тебя другие. Это происходит в любой области. Это при советском строе "хорошо быть инженером и петь песни под гитару", и за это тебе еще и платят небольшие денежки, и никто не затрет. Сейчас — совершенно другая ситуация. Сейчас только деньги имеют значение. А поешь ты песни под гитару или нет — никого не волнует.
Гость. Хорошо, а что дает тем немногим "качественным" людям наличие в них СТЕРЖНЯ? Что значит "он держит их вертикально и без денежного "зажигалова"?
Аня. А это "зажигалово" им не особо-то и нужно. Потому что такие люди всегда зажжены, они все время горячие. Они — ВДОХНОВЕННЫ. В них присутствует смысл. Они — ИНТЕРЕСНЫ. В них видно желание жить и умение жить, в них есть ощущение НУЖНОСТИ своей. Они чувствуют — ДЛЯ ЧЕГО ОНИ ЗДЕСЬ. Их чувствуешь, отличаешь, хочешь быть на них похожим, хочешь быть рядом с ними — просто получать сигналы, что они тебя заметили. Значит, вдруг я тоже — ЧЕЛОВЕК!