Еще до крещения Руси первая христианка княгиня Ольга поставила в Киеве христианский храм. И именем какого святого был назван тот храм? Именем Николая! Его же именем освящались потом многие сельские церкви и храмы на торговых площадях, которые ставили русские купцы, мореходы и землепроходцы, почитавшие Николая небесным покровителем всех странствующих на суше и на море. Даже в недавние, безбожные, как мы их называем, времена на нашем Русском Севере, особенно в Архангельской области, в каждой крестьянской избе, где на виду, а где в дальнем чулане, держались иконы Миколы Поморского.
Однако поморы — поморами, но и вся остальная Русь тоже веками молилась Миколе, как самому близкому, "своему" святому. В "Голубиной книге" — сборнике народных духовных стихов — уже одной первой строкой песнопения, посвященного Николаю, ясно высказано отношение народа к нему: "Святитель наш Никола Христов..." Как видим, Николай не только поставлен рядом со Спасителем, но и как бы назван его именем.
А вот еще один стих — начало молитвы: "Молимся тебе, Микола Христов, кормитель-поитель наш, сойди с небесных высот на сыру землю грешную..."
Многих ли святых просят сойти на землю грешную, и многие ли из них сходят? Микола сходит. В народном восприятии он всегда предстает как защитник людей, ревнитель справедливости, добрый помощник.
И как тут не вспомнить одну, неизвестно когда сложившуюся в народе и имевшую широкое изустное распространение, легенду.
Сошел как-то Никола на грешную землю, да не один, а с другим святым — Касьяном. И вот идут они по дороге от села к селу, и встретился им мужичок, который увязил воз в грязи. "Помогите, — просит мужичок, — воз вытащить". А Касьян ему: "Не могу, испачкаю об твой воз райскую ризу, как же мне тогда на глаза Господу Богу показаться". Николай же ни словечка мужику не ответил, а только уперся плечом, поднатужился и помог воз вытащить. Но потом-то, когда они пришли в рай, Бог спросил Николая: "Где это ты, Микола, так выгваздался?" — "Я, — отвечает Николай, — мужику воз помогал из грязи вытаскивать".— "А у тебя отчего риза чистая, ведь вы вместе шли?" — спрашивает Господь Касьяна. — "Я, Господи, боялся ризу запачкать". Не понравился этот ответ Богу, увидал он, что Касьян лукавит, и определил: быть Касьяну именинником раз в четыре года, а Николаю Угоднику за его доброту, за то, что помог мужичку, угодил и Богу и крестьянину— два именинных дня, два праздника в году. (В народе они и по сей день называются: Никола Вешний — 22 мая и Никола Зимний — 19 декабря.)
Простодушно-бесхитростным вроде бы представляется это народное предание, а какой глубинный смысл в нем заключен!
При таком воззрении народа на попутчика Николы — Касьяна немудрено, что високосный год повсюду на Руси считался несчастным и даже опасным, а самый опасный день в этом году — Касьянов — 29 февраля. Отсюда и пошло прозвание этим святым: Касьян Немилостивый, а Никола — Милостивый.
Между прочим, в народных духовных стихах, посвященных Николаю, есть упоминание и о Бар-граде, куда мы едем.
Вот с какими проникновенными словами обращались русские люди к своему заступнику и угоднику:
Святитель, отец ты наш Микола, Миракритский чудотворец! Опочивают твои мощи в славном-ти Бар-граде, в неверной стране, в немцах, во земле турской. Твои велики чудеса — у нас на Святой Руси...
Не будем строги к безымянному автору этих стихов, вполне возможно, он не умел ни писать, ни читать, и у него воспринятый на слух Николай Мирликийский стал Миракритским. Обратим внимание на другое — на то, что по его понятию Николай жил не в каком-то там IV веке в какой-то Ликии, а у нас на Святой Руси, поскольку здесь творил свои великие чудеса. А еще и то, наверное, немаловажно, как он будет воспринят здесь, в Италии? Ведь если даже такие "общие" святые, как, скажем, поминавшийся Георгий, в разных странах чествуются по-разному — значит, и их образ в народном сознании складывается, надо думать, тоже разный. Узнают ли жители Бари в скульптурном Николае "своего" Николая?
А вот мы, кажется, уже и въезжаем в славный Бар-град.
6
Открытие памятника на подворье русской православной церкви прошло в торжественной обстановке, при большом стечении жителей города и духовенства.