— Конечно, у них учился. Сколько работ пересмотрел! В репродукциях в основном, конечно. Как получилось — не мне судить, но душу вкладывал всю. Вот никак не получилось, чтобы голубой цвет у меня светился. Думал, пробовал… Понял: белила надо добавить. Нашел нужное сочетание. И так каждую мелочь надо было самому продумать, зарисовать, прописать, чтобы потом мастера (резчики по дереву, к примеру) с моего эскиза в натуральную величину могли в точности все выполнить.
В фильме о строительстве храма удивительно звучат колокола.
— Знаете, воистину всем миром возводили. И свой колхоз помогал, и соседские. Русский человек, он такой: если задумал что доброе — добивается, просит (за себя бы не пошел просить, а за общее дело не постесняешься). И окружающие, если видят, что хорошее дело задумал, помогают, бывает, и в ущерб себе. Бригада кровельщиков из Москвы на куполах работала. Задержались они у нас, не успевали, но дело не бросили, довели до конца. А в Москву опоздали. Их выгнать собирались. Но в письме батюшка наш за них очень просил — не уволили ребят. Как они к нам приехали — дожди пошли. Попросили они денег в счет будущего заработка, чтобы галоши купить. А у нас денег вообще нет, дать нечего. Они изумились: купола золотом кроете, а на галоши денег нет! Действительно, нет. Строили в основном из выделенных материалов: этот кирпич дал, тот древесину, хозяйство наше взяло на себя обеспечение питанием работников. А если только копейка какая появлялась — сразу ее в дело пускали. Соседский колхоз "Степной маяк" нам на колокола 80.000 рублей выделил (а "Жигули" тогда 5.500 стоили). "Только, — говорят, — такие отливайте, чтобы и у нас их слышно было". Очень государственное предприятие "Наследие" помогло (руководитель "Наследия" Андрей Борисович Белинский тоже был удостоен патриаршей награды).
В момент вручения наград в день освящения церкви Высокопреосвященнейшим Гедеоном, митрополитом Ставропольским и Владикавказским, из его уст звучит обращенное к награждаемому "Достоин", подхватываемое хором. Воистину, высшей награды и похвалы достоин человек, в течение десяти лет обустраивавший храм.
В фильме показаны дети, помогающие в строительстве: этот несет ведерко с водой, тот убирает мусор... Возможно, больше хлопот, а не помощи было от подростков, толкающихся среди работников. Но взрослые понимали, как важно человеку в начале жизни поучаствовать в возведении храма. Это веха, которая любому станет опорой и внутренним стержнем. Такому человеку легче в наши черные дни воздвигнуть храм в собственной душе. И какой это урок детям: на пустое место приходит небогатырского вида немолодой человек и начинает на глазах у них буднично, ежедневно, еженощно созидать во благо всех и каждого.
— Когда уже расписывать стал и по ночам, бывало, работал, — с улыбкой рассказывает мастер, — так ребятишки все окна обступали, как в кино ходили каждый вечер смотреть.
Да уж это зрелище не сравнимо ни с каким кино: дети проводили вечера, созерцая творческий процесс, а не тупо уставившись в экран телевизора на очередные страшилки, не слонялись от двора к двору, а увлеченно следили, как из-под кисти творца появляются лики святых. Думаю, многие захотели стать художниками, а кто-то и осуществит свою мечту, как когда-то их земляк Резников, большую часть жизни проживший в Москве, где и обучился мастерству, но не утративший связи с родными краями.
Присутствуя на открытии выставок, с нетерпением ждешь, когда закончат говорить выступающие. Но в этот вечер люди по-настоящему заинтересованно слушали и Александра Ивановича, рассказывавшего о перипетиях строительства, и церковного старосту, выполнявшего роль прораба, Федора Федоровича Гриценко, отец которого, сын репрессированного по обвинению в поджоге старой церкви председателя церковной общины Федора Гриценко, дал первые деньги на строительство, продав дом в Элисте и приехав в родные края.
— Многие нынешние скоробогаты, приезжавшие посмотреть на нашу работу, обещали помочь, уверяли, что решат все финансовые проблемы, выделят средства, на которые мы хоть завтра завершим строительство. Сверкали своими шикарными иномарками. Звенели золотыми цепями с пудовыми крестами на них, но уезжали и не присылали ни одной копейки.
Ни одной! Много шума — и ничего. Может, это Господь не допустил нечестивцев с их грязными деньгами. Отвел. Так что благодаря Господу храм наш чист, светел, не осквернен неправедным участием.
Москвичам, художникам, было интересно слушать и о купленных в конце концов галошах, и о найденной по хорошей цене древесине... И подумалось: слава Богу, не утеряно еще нами чувство единства, ощущение общности со всей страной, которое радует и москвича, и ижевчанина, что на далеком Ставрополье, в селе, куда наверняка и не попадешь никогда, возведен храм, в котором впервые увековечены на фресках среди других новомучеников местночтимые святые Петр Сухоносов и Анатолий Черноусов священники, погибшие от рук чеченских бандитов... И у Господа, бродящего по нашей истерзанной земле с благословениями, есть еще один дом, не тронутый скверной, куда он может зайти во время своих странствий, совершить молитву с послушной его слову паствой, отдохнуть душой при виде просветленных лиц мала и велика, внесших посильную лепту в возведение храма в Его славу. И будет стоять он на службе, как простой странник, и смотреть на людей, пришедших к нему. Все они и есть "Русь приходящая" к вере, помогающей очиститься человеку и очистить страну от пронизавшего его непотребства.