И, может быть, когда ходатай перед Господом воззовет его к милости и спасению Содома и Гоморры наших дней, и спросит Господь, могут ли ему назвать хоть десять праведников, ради которых он бы пощадил всех нас, имя А.И. Резникова, зодчего милостию божией, станет достойным в списке спасителей наших, заслуги которого помогут нам избежать кары небесной.
Анна СЕРАФИМОВА
Ставропольский край
УРОК ВАЯНИЯ
Александр Лысков
17 июня 2002 0
25(448)
Date: 18-06-2002
УРОК ВАЯНИЯ
Хоть трудовым энтузиазмом назови, хоть подвижничеством, только к определенной эпохе не привязывая, такие люди, как Андрей Георгиевич и Раиса Петровна Баскаковы в России были и будут всегда. И уж тем более — среди учителей. Тут традиция давняя — от православного миссионерства, от крепостных училищ до множества нынешних школ и школок.
И все-таки Баскаковы в этой череде стоят на особицу. Взялись они учить московских парализованных и умственно отсталых, как они ласково говорят про них, дэцэпэшников и даунят.
Всякий видал таких детей на улицах — в инвалидных колясках, за руку с матерями. Нечасто, но встречаются, хотя родители всячески стараются не показываться с ними на люди, как бы щадя наше эстетическое чувство.
Для нас ведь они уродцы. Давно ли прошли те времена, когда в таких уличные мальчишки еще пальцем тыкали и передразнивали. Жестокие детские нравы смягчились, но и наши жалостливые и старательно-равнодушные взгляды не менее ранимы для таких семейств.
Действительно, мы смотрим на таких разболтанных, развинченных детей если и не как на зверушек, то и не как на человека. К своим кошечкам и собачкам внимательнее относимся. А тут их десятки — в двух небольших комнатах бывшей химчистки в Жулебино.
Конечно же, большим философом должен быть человек, научающий даунят уму— разуму. На немой вопрос, зачем он тратит свою душу и судьбу на безнадежное, на мой взгляд, дело, Андрей Георгиевич ответил в таком духе, что, мол, если дэцэпэшник за год научится прибавлять к двум два, это будет равносильно прогрессу человечества за несколько веков.
Любого дауненка, несколько раз нажавшего три одинаковые ноты на пианино, ставит выше любого взрослого мужика, выпившего стакан водки, канувшего с божественных высот в звериное состояние.
И еще Андрей Георгиевич говорит.
— Нам страшна не фашизация общества, а его дебилизация.
Он-то доподлинно знает, какой процент даунов нынче рождается и в какой прогрессии.
— В этой школе я себя нашел. Трудные дни России — это мое счастье. В такие времена открывается возможность усовершенствовать себя в добре.
Так говорит инженер, затем успешный предприниматель, спустивший все свои накопления на организацию этой школы.
Теперь он вынужден ходить с протянутой рукой к тем, кто не совершил такой "глупости", остался в бизнесе. Вот он к первому июня по копеечке собирал у торговцев в своем микрорайоне. Вывод от эксперимента по материальному обеспечению подвижничества таков.
— Чем богаче фирма, тем скупее люди. В палатку заглянешь, объяснишь что к чему — связку бананов дадут. В супермаркете справкой в лицо тычут о том, что они уже перечислили энную сумму в какой-то фонд, от которого нам ничего не перепадает.
Раиса Петровна, как нельзя лучше гармонируя с типичным русским бородатым интеллигентом мужем, строгая, подтянутая, показывала мне поделки из соленого теста, вылепленные даунятами. А я думал, глядя на этих зайчиков и белочек, что эта супружеская пара и своих учеников, как некий сырой человеческий материал, допекает уже здесь в открытом, суровом земном мире. Творит из них то, что должно было состояться еще в материнской утробе.