Кипел законотворческий базар...
А в полночь, как о том вещали "Вести",
Упали Серп и Молот
с Флагом вместе,
Упали прямо в грязь, на тротуар.
И Серп спросил у Молота: — Мой друг,
Так что, союзу нашему каюк?
— Выходит, так — ответил гулко Молот. —
Союз Серпа и Молота расколот.
Мы сброшены и с флага, и с герба:
Ты — Серп мужицкий, я рабочий Молот...
— Так что же будет?
— Может, даже голод...
По-нашему, рабочему — труба!
Сам посуди: я плуга не скую —
И ты не вспашешь полосу свою
И, значит, горевую не засеешь...
Ведь было ж — помнишь? — было так в Расее,
Когда я хлеб прикладом "молотил"
(Не на гумне, а около амбара)
И хлестким — извини меня — ударом
Скулу тебе однажды своротил.
Не ты, не я теперь, а "средний слой" —
Опора власти...
— Нет, ты очень злой,
Мой друг, сегодня. С этим самым "слоем"
Не двое будет нас уже, а трое...
— Да как сказать... — не глядя на дружка,
Ответил Молот голосом печальным.
— Ты в поле будешь, я у наковальни,
А "слой"... он будет вечно у мешка.
На корабле с названьем "Капитал"
Он будет господин и капитан.
А мы с тобою... — Молот поугрюмел, —
Мы будем обитать с тобою в трюме,
Поскольку мы по-ихнему — "рабы"
По духу, по рождению, по крови...
— А если... — Серп сурово сдвинул брови.
— А-а!.. — Звякнул Молот. — Если б да кабы...
ЭТО ПОЧЕМУ ЖЕ?..
Все, казалось, пере… пере… пере…
Стала прочно на ноги демвласть.
Замерли заводы. Настежь двери
Складов: больше нечего украсть…
Схлынули Гусинский, Березовский…
Легче стало: меньше шею трет.
Кое-где колхозные полоски
Зеленью взошли. Вздохнул народ.
Но явилась в образе мессии
Баба, и исторгла из груди:
"Бойтесь, совки! Трепещи, Россия!
Главные реформы впереди!"
Руки-лапы вскинула мегера
В яростном замахе, как палач,
И обуткой крайнего размера,
Грязною, ступила на кумач
Флага…
И с особым сладострастьем
В пол вдавила, словно грузчик, пьян,
Серп и Молот — символ "старой" власти,
Власти… той… рабочих и крестьян.
С юности нервишками неслабый,
Не сдержался я, рванул гужи:
— За кого ты принимаешь, жаба,
И меня, и мой народ, скажи,
Если перед ним с такой "отвагой"
(Знай же: не забудет это он!)
Вытираешь ноги Красным Флагом,
Тем, что был победно над рейхстагом
В сорок пятом им же водружен?
За кого? — ответь, мадам. А кроме —
Коль на то пошло, я должен знать:
Это почему ж в своем-то доме
И пред кем он должен трепетать?
Ведь по многочисленным приметам
Может выйти и наоборот,
Если, наконец, найдет ответы
На вопросы эти сам народ.
ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Евгений Нефедов
24 июня 2002 0
26(449)
Date: 25-06-2002
Author: Евгений Нефедов
ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ
Читатель славный! В кои веки теперь свидания у нас… Но вот "Евгению о неких" к тебе вернуться пробил час. За перерыв — прости как друга, его молчанье — не каприз. Но Боже мой, какая скука — и ельцинизм, и путинизм. Такое в них найдешь едва ли, чего бы мы еще не знали, о чем бы раньше не писали… И вдруг: к нам едет — "экстремизм"! Не каждый суть его поймет, к беде неопытность ведет — давай же разберемся с ним, как я с Евгением моим…
* * *
В. ФОМИНА, Москва: "Выходит, теперь любое слово угрозы — сразу и экстремизм? А как же тогда: "Мочить в сортире"?
В сортире не считается. Не путайте экстремизм — и экскремизм…
* * *
Н. СЕРГУШИН, Вологодская обл.: "Да какие еще экстремисты? Этот закон вводят те, кто дрожит от страха за все грехи. На воре шапка горит!"
Если бы шапка! А то ведь горят леса, телебашни, корабли, самолеты, автобусы, шахты, заводы, банки, бюджет, реформы — горит все, кроме лампочек в школах и роддомах в районах, где ситуация — экстремальна. И ее создатели — главные экстремисты, а вы говорите: какие? Всем известные…
* * *
Н. ЧИЖОВА, Саратов: "Спела я про дружка частушку, а теперь и боюсь — не привлекут ли его…
Потеряла я покой,
И откуда ты такой:
Днем как будто неказист,
Ночью — просто экстремист!…"
Ну, если и привлекут, то в первую очередь вас: за пособничество и соучастие в экстремизме…