44(467)
Date: 29-10-2002
Author: Андрей Фефелов
ПО СХЕМЕ ГОСПЕРЕВОРОТА
Исследовать драматические события на улице Мельникова с точки зрения социально-политической психологии — занятие не из легких…
Информационный и политический хаос, возникший после захвата террористами здания, вполне описывается термином — "массовый психоз". Истерический тон российских СМИ, взятый ими в освещении террористического акта, соответствовал настроениям большинства аналитиков и политиков, комментировавших происходящие. Современная российская политическая элита предстала во всей своей грязной наготе, в заляпанном исподнем белье. Пошлость, лживость, ханжество безответственность, безволие и предательство в течение двух с половиной суток царили в эфире. Что хуже: тупая растерянность и невнятность чиновников, или визгливая и назойливая проповедь доморощенных "демократов"? На фоне угрюмой, не предвещающей ничего хорошего статичной телевизионной картинки шел невыносимый для нормального сознания калейдоскоп и так уже обрыдших физиономий. Лукавые речи, слюни и сопли. Фейерверк банальностей, каскад абстрактных пожеланий, конвейер невыполнимых рекомендаций и сонм несуразностей.
"Чеченские террористы не имеют национальности", "исламские боевики не имеют вероисповедания", "смуглолицые бандиты не имеют цвета кожи", "главное, самое, самое главное на сегодняшней день — не допустить проявления национальной нетерпимости коренного населения Москвы к выходцам с Кавказа",
"власть виновата в том, что запоздала с переговорным процессом".
Путин встретился с муфтием, муфтий встретился с пуфтием. Верховная власть по существу вопроса по-рыбьи молчит. Звезды эстрады приглашают посочувствовать боевикам и зовут к переговорам. Экстрасенсы предвещают новую эру и опять же зовут к переговорам.
Гнилые либеральные элиты, прочно окопавшиеся в Москве, успешно вписавшиеся в ландшафт путинской государственности, с остервенением стали рвать в клочья пригревшую их власть. Создавалось впечатление, что люди, которые фактически обеспечили страшное, мучительное для русских поражение в первой чеченской войне, эти люди теперь брали реванш за относительный успех русской армии в ходе нынешней кампании. А на фоне пропаганды пораженчества, лживого гуманизма, затаенного злорадства поднимался, нарастал, вздымался черный, угрюмый и молчаливый ужас русских людей. Основное чувство — оцепенение перед видом неотвратимой человеческой и общенациональной катастрофы. Оцепенение и паралич — это оттого, что поражение предопределено. Ясно — никто не заступится за народ и страну, все завершится так же бездарно, страшно и в результате кроваво, как это было в Москве в 91-м или в Буденновске в 95-м.
К вечеру пятницы стало очевидно: Федерация, со скоростью международного экспресса, несется к политической катастрофе. В это же время Юрий Лужков и Евгений Примаков едут к оцепленному ДК. Примаков заходит внутрь и проводит консультации с главарями террористов. Часом позже упомянутая "сладкая парочка" в кортеже мчится в Кремль — принимать у Владимира Путина не юридическое, но фактическое отречение от власти.
— Ситуация, Владимир Владимирович, такова, что прямых политических переговоров о судьбе Чечни не избежать. В противном случае, смерть ожидает всех заложников.
Новоявленные Гучков и Шульгин, предъявив ультитматум президенту, ждут реакции.
Путин, после некоторых колебаний, снимает трубку телефона спецсвязи и приказывает своему полпреду по Северокавказскому Федеральному округу Виктору Казанцеву выдвинуться в Москву для ведения прямых переговоров с бандитами… Все. Государственный переворот практически состоялся. Разгромленный блок ОВР также берет реванш.
Неподалеку от окруженного ОМОНом и корпунктами российских и мировых информационных агентств здания, где-то в стороне от похожего на проходной двор, проницаемого для журналистов и агентов всех разведок штаба Ястржембского, упорно и угрюмо круглые сутки работает другой — тайный штаб. Он закрыт и засекречен, как орден заговорщиков. Здесь военные аналитики и спецгруппы готовятся переломить ход всей операции и ход истории…
К семи утра — всё было кончено. Кавалькада карет "скорой помощи", фатально воя, мчалась по утреннему Волгоградскому проспекту.
Из заявления замминистра МВД Владимира Васильева: "Решение о штурме здания было выработано спонтанно, в связи со сложившейся ситуацией…"
Знал ли практически решившийся на переговоры о статусе Чечни Путин о готовящемся штурме? Вопрос остается открытым. Но даже если и знал, его политическое поведение сродни лукавой методике Горбачева во время событий в Прибалтике и Сумгаите. Нежелание нести ответственность за происходящее в России — налицо.