Наконец-то и моя очередь! Два часа ожидания — плата за любовь к традиционной русской оздоровительной забаве — парным процедурам. Лозунг "В бане все равны" в нынешние времена потерял свою актуальность. В бане все неравны, и оголяющиеся в кабинах без всякой заминки и в общем отделении после томительных часов ожидания это прекрасно понимают.
Прежде всего иду в парную. Она полна. Согревшись, собираюсь париться, как вдруг небольшое помещение пополняется намыленной фигурой, ловко усевшейся на полу и перегородившей проход к дверям. С мылом в парную входить нежелательно, парящиеся хором начинают делать замечания расположившейся на полу странной фигуре, под мыльной пеной на теле которой разглядываются язвы и струпья, чувствуется характерный запах давно немытого тела. Бомжиха! Призыв к ней выйти не дают никакого желаемого эффекта. Она что-то лепечет, прикидываясь дурочкой, испуганные возможностью подхватить от сомойщицы всевозможную заразу хотим выбежать, но путь к дверям перегорожен ею же. Перепрыгивать через сидящую на мокром полу не будешь, чтобы не расшибиться самой, еле увещеваем ее отодвинуться, она ползёт в глубь парилки, в которой остается в конце концов одна. Мы ждём, когда она напарится и выйдет.
Банные процедуры — особый ритуал, и мыться до того, как напаришься, не все любят. Высказываем банщице возмущение: почему впустила явно без билета такую особу?
— Да жалко мне, пусть помоется. Больной ведь человек.
— А нас вам не жалко с детьми вместе?
— А чего вас жалеть? Вы же здоровые!
Вот логика! Надолго ли мы здоровые с такой соседкой? Не один десяток клиентов зависит от одной спившейся бабы. Наконец, она выходит. Заглядывавшая во время ее нахождения там женщина сообщила, что та разлеглась на полке. Всё надо мыть. Моем, не жалея шампуня. Хотя надежней было бы с хлоркой, но её запах выживет из бани всех. Помыли, проветрили, напустили пару, набились после длительного ожидания битком; вдруг дверь открывается — снова она! На наши крики и возмущения она реагирует весёлым смехом, думая, что с ней играют, плюхается на пол, вновь перегораживая проход. Она прекрасно знает, что выталкивать её никто не станет, боясь прикасаться. Придётся домываться без парной: неизвестно, сколько заходов она ещё соизволит сделать в парную.
Лавка, на которой заняла место бомжиха, свободна — все боятся оказаться поблизости. Обращаю внимание, что ни мыла, ни шампуня на лавке создающей неудобства женщины нет. А чем же она так густо намыливалась? Но вот вновь вволю в одиночестве нагревшаяся садится на своё место, все женщины тянутся в парилку, отделение пустеет, дама в струпьях подходит к одной из лавок, берёт чью-то мочалку, мыло, начинает тереться. На мои увещевания она не обращает никакого внимания. Я в ужасе: ведь до этого она могла воспользоваться и моими банными принадлежностями! Предупредив женщин, чтобы они хотя бы обдали кипятком свои вещи, наскоро сполоснувшись, покидаю баню с испорченным настроением. Горько и от того, что люди стали бомжами, и что сам не только не можешь им помочь, но и раздражаешься неудобствами, доставляемыми ими. Дай им Бог удачи, а нам терпения!
ПРИДEТ НОВАЯ ЭЛИТА...
28 октября 2002 0
44(467)
Date: 29-10-2002
ПРИДEТ НОВАЯ ЭЛИТА... (Беседа Александра Зиновьева и Владимира Бондаренко)
29 октября нашему давнему автору, выдающемуся русскому ученому и писателю, фронтовику, патриоту России Александру Александровичу Зиновьеву исполнилось 80 лет. Вот уже три года, как Александр Александрович вернулся из вынужденной эмиграции на Родину, в Россию. Преподает в МГУ, Литературном институте и институте молодежи (бывшей высшей школе ЦК ВЛКСМ), выступает с передачами по радио, публикует свои новые книги и научные работы. Он по-прежнему неутомим и энергичен. Открыт для своих читателей. Редакция газеты "Завтра" желает Александру Александровичу доброго здоровья, новых научных и литературных успехов, музыкальных успехов его младшей дочке Ксении и счастья всей его семье.