Вторая мировая война, как предсказывал Фридрих Ницше еще в конце 19 века, стала войной мировоззрений. В ней столкнулись два несовместимых проекта организации человеческого бытия в глобальном формате - коллективизм и солидарность красной метафизики Сталина и западная идеология индивидуализма в лице германского национал-социализма с его идеей расового превосходства, культом борьбы и смерти. Своей кульминации это смысловое противостояние достигло именно в Сталинграде.
Определенную роль в этом сыграл и тот факт, что битва в Сталинграде имела особый смысл и для Гитлера, и для Сталина. Для склонного к мистике и символике Гитлера война против СССР помимо всего прочего носила оттенок личного соперничества со Сталиным. Возможно, именно поэтому захват города, названного именем советского вождя, представлялся ему не менее важным, чем захват Москвы и Ленинграда. По выражению одного из журналистов, близких к нацистской верхушке Германии, Сталинград стал для Гитлера "гипнотизирующим символом". Сталин, который в свое время был категорически против переименования Царицына в Сталинград, не мог не понимать, что поражение в городе, названном его именем, неизбежно негативно отразится на настроениях советской армии и одновременно поднимет боевой дух немцев. Сталинград имел особое значение для Сталина еще и потому, что Ленин, по имеющимся свидетельствам, критиковал его за неудачные военные операции в Царицыне в годы Гражданской войны. Поэтому Сталин, несомненно, стремился к тому, чтобы в ходе Великой отечественной войны остановить немецкую армию именно под Сталинградом.
Что представляла собой красная метафизика Сталина? Понимал ли Гитлер, не учитывавший метафизического контекста и считавший СССР исходя из рациональных критериев "колоссом на глиняных ногах", с чем ему придется столкнуться? В основу советского проекта были заложены идеи крестьянского общинного коммунизма, идущие еще от Сергия Радонежского. От каждого по способностям, каждому по труду, человек человеку брат - были не просто христианскими идеями, а реальными принципами советского жизнеустройства. В стране был установлен справедливый социальный порядок, при котором не было голодных и нищих, не было бездомности, не было и паразитарного слоя, не участвующего в Общем деле. А главное было само это Общее дело вселенского масштаба, объединившее всех. Люди реально ощущали себя творцами нового справедливого мира. Сталин заслужил невероятную по своей силе любовь миллионов потому, что выстраивал такой образ будущего, который начал сплачивать основную массу народа и перевел стрелку с пути революции на созидание, без потери импульса развития. Воспитание нового советского человека того времени стало большой культурной программой, в ходе которой было изобретено и построено множество новых социальных форм, раскрывших возможности этого человека. В этом смысле Сталина можно назвать конструктором или инженером будущего. Благодаря его социальной инженерии против "нашествия Европы" во главе с Германией Советский Союз смог выставить новый культурный и социальный тип, который оказался более стойким, творческим и лучше обучающимся, чем личный состав фашистской Германии.
Еще в конце 1941 г., когда немцы рвались в Москве, академик В.И. Вернадский на основе сравнения ситуации с Первой мировой войной сделал вывод о неизбежности победы СССР: "Совершенно несравнимо. Народ как бы переродился. Нет интендантства, наживы и обворовывания. Армия снабжается, по-видимому, прекрасно. Много помогают колхозы. Исчезла рознь между офицерством и солдатами. Много талантливых людей достигает высших военных должностей". Его слова оказались пророческими. Именно этот преображенный народ вопреки всему выдержал 200 дней тяжелейших боев и постоянно изумлял противника и весь мир невероятной стойкостью, мужеством и силой духа. При этом героизм проявляли не военачальники или элитные хорошо обученные части, героизм был массовым! Немецкие солдаты в своих дневниках, найденных потом в Сталинграде, называли защитников города "дьяволами", а сам город "огненным адом". При анализе писем, написанных с фронта домой советскими и немецкими солдатами, историки отмечают, что письма немецких солдат полны жалобами на бытовую неустроенность, плохое питание и советских солдат, воюющих "не по правилам", т.е. "до последнего вздоха". В письмах наших солдат никаких жалоб нет или почти нет. Все тяготы ожесточенных непрерывных боев воспринимались ими как неизбежные трудности военного времени, которые необходимо преодолеть. Конечно, можно возразить, что письма с фронта подлежали цензуре, и все солдаты об этом знали. Но до цензуры ли было в пекле Сталинграда, и думали ли солдаты о ней, когда каждый бой мог оказаться для них последним?