Это даже не смешно, поскольку "комфортная жизнь", которую ведёт сегодня от силы 5% россиян, означает полный и необратимый социальный дискомфорт для остальных 95% населения страны. Условия этого дискомфорта являются, по сути своей, концлагерными и могут рассматриваться как одна из "мягких", растянутых во времени и пространстве, форм геноцида. Или, если угодно, аутогеноцида, общественного самоубийства, прекратить которое пока, похоже, некому и незачем
Тайна высокой формы
Илья Комов
12 декабря 2013 1
Культура
Пятьдесят лет назад ушел из жизни скульптор Г.И. Мотовилов (1892-1963)
В течение полувека непрерывной деградации русской культуры, прошедшего со дня смерти скульптора Г.И.Мотовилова, с каждым десятилетием и каждым годом всё разительнее и контрастнее вырастает масштаб его творческого наследия. Цельная личность, сформировавшаяся на базе русской культуры XIX века, экстремально бескомпромиссный и в жизни, и в творчестве, Мотовилов задал столь высокий уровень искусства, что остаётся неугодной фигурой для любого мэйнстрима как для соцреализма, так и для гламурного "нонконформизма" в наши дни.
Род Мотовиловых известен с Куликовской битвы, когда литовский князь Монтвид Монтвил спас Дмитрия Донского, прикрыв его своим телом от вражеского копья. Рассечённая нагрудная икона св. Николая, спасшая самого Монтвида, тайно хранилась в семье при жизни художника. Его двоюродным прадедом был Н.А.Мотовилов, знаменитый "служка" Серафима Саровского, троюродной сестрой - Анна Ахматова, двоюродным братом - автор "В окопах Сталинграда" писатель Виктор Некрасов.
Мотовилов получил блестящее классическое образование, в совершенстве говорил на 6 языках. Обладая феноменальной памятью, читал наизусть не только "Евгения Онегина" или прозу Гоголя, но и "Илиаду" Гомера по-гречески.
Столь же глубоко и конкретно скульптор изучил пластический язык формы и пространства. В отличие от натуралистических творений соцреализма, в его работах мы видим и плотную египетскую весомость, и древнегреческую архитектоничность большой формы, и одухотворённую мощь Майоля и Деспио. Свои открытия он систематизировал в теоретических трудах "Композиция в круглой скульптуре" и "Композиция в рельефе".
Скульптор учился у великих Волнухина и Конёнкова. Но, поскольку отец, главный хирург Екатерининской больницы, не благословлял занятие искусством как недостойное дворянина, Мотовилов получил медицинское образование (точное знание анатомии потом очень пригодилось в скульптуре) и как военврач прошёл Первую мировую войну.
Чтобы не участвовать в братоубийственной Гражданской войне, он отважился изменить дату рождения в документах, что впоследствии привело к расхождениям: в энциклопедиях стоит то 1884-й, то 1894 год.
Разумеется, для художественной элиты того времени он не мог быть своим. Несмотря на более чем внушительные достижения, Мотовилов так и не был принят в Академию художеств. Вступить в партию он отказался сам: "Там всё решается большинством, а большинство всегда - дураки".
Практически все известные работы Мотовилова имеют сложную, а порой и трагическую судьбу.
Памятник А.Н.Толстому подвергался жёсткой критике и не устанавливался в течение 10 лет - писатель был изображён в чуждой пролетариату позе: сидя нога на ногу, и один известный архитектор через газету "Правда" донёс, что "барин слепил барина, попирающего народ". Вначале он был установлен на Крымской набережной в 1947 году, но в 1958 был снят и втиснут в сквер у Никитских ворот. Памятник Чехову, исполненный в 1947 году для Москвы, был запрещён к установке и только в 1953 году поставлен в Ялте. Мотовиловский Кутузов в Смоленске (1954) стоит не на самом лучшем месте, а хрестоматийный памятник Некрасову в Ярославле (1958) по приказу начальства "исправлялся" 11 раз! Представление о первоначальном варианте даёт виртуозный поясной бюст Некрасова с рабочей модели памятника из собрания Русского музея.