Речь, конечно, не идет о крупнейших предприятиях, приватизированных олигархами всероссийского масштаба. Но всё остальное схвачено крепко. Любой, кто отважится вести бизнес в родной области, обязан отработать барщину или приносить оброк местным мафиози, во главе которых стоит "крестный отец".
Деньги и власть, власть и деньги — вот всё, что интересует этого человека. Это было главным для него во время войны в Афганистане. Говорят, что жадность-таки довела его до уголовного дела, но вовремя случилась история с ранением, полученным при очень странных обстоятельствах. Когда в Афганистане перед оперативниками встал вопрос о его задержании, выяснилось, что накануне он зачем-то выехал из штаба на БТРе и вроде как подорвался на мине. Поехал, причем один, без охраны. Странно, но решили дать ему возможность залечить раны: мол, всё одно никуда не денется. Ферзев имел некоторое отношение к расследованию той истории. Из Афганистана в Союз приходили похоронки и цинковые гробы. Но там не всегда находились тела погибших. Иногда вместо них гробы были под завязку набиты пакетиками с белым порошком. Дело закрутилось на весь Советский Союз. Но вскоре советской власти, уголовно преследовавшей странно раненого героя, стало совсем худо. Ну а потом началась довольно обычная история. Каждый, кто по своим личным причинам или по оперативной легенде смело выступал против Горбачева, гарантированно попадал в депутаты. Так что наш вояка, сильно обиженный на коммунистов, тоже пошел в демократы. А когда случился августовский путч, первый президент назначил его мэром одного областного города.
Вот тут-то природная жадность и властолюбие получили шанс развернуться на всю катушку. Да так, что даже демократические приватизаторы были поражены ненасытностью новоявленного мэра. Когда первый президент всё же спохватился и отправил мэра в отставку, тот был уже почти готовым кандидатом в олигархи. Но всё же неблагодарно затаил обиду на коллег-демократов и записался в ярые патриоты. Короче, в итоге получился этакий Чубайс, Жириновский и Березовский в одном флаконе, хотя и областного разлива.
Точно так же, как во времена мэрства власть срочно конвертировалась в собственность, после отставки деньги были использованы, чтобы вернуть власть. Пусть не публичную, а теневую. Пусть не за совесть, а за страх. Но главное чтобы они были — власть и деньги, деньги и власть.
А для этого главное, чтобы здесь, в городе, в области, ничто не выросло иначе, как под контролем. Здесь любые средства хороши: шантаж, угрозы, клевета в подконтрольных газетах. Случались в области и загадочные убийства. Вот и уезжают лучшие люди в Москву или за границу, нанимаются на работу к олигархам. Потому как это проще, чем в одиночку, противостоять маниакальному мафиози. Вот и зарастает областная экономика густой зеленой тиной, прямо как большой пруд у стадиона в центре города.
Похоже, губернатора такая ситуация тоже вполне устраивает. Пока "крестный отец" держит область в узде, а экономику в стагнации, народ будет послушно голосовать, как надо.
Внешне, судя по местным газетам и телевидению, в области всё тихо и спокойно. Фасад благостный: ветеран-афганец, крупный предприниматель, истово верующий, достойный семьянин. Хотя обсуждения последней темы — обстоятельств смерти первой жены и скорой женитьбы на молодой даме — наш провинциальный "дон Корлеоне" почему-то очень опасается.
За лакированным фасадом кроется треснувшее и гнилое строение. Стоит лишь упомянуть о "крестном отце", как местных журналистов просто передергивает от страха. Кого и за что критиковать в местной прессе, решает он, дергая за ниточки всех главных редакторов. Зато местные доренки отрываются всласть, обливая грязью всякого, кто создает малейшую угрозу стабильности этого болота.
Размышляя об этом, полковник ясно осознавал масштаб организации, перед которой начинает лебезить и просить прощения вот такой деятель, держащий в страхе целую российскую область. Ферзев поднес текст телефонного перехвата ближе к лампе и стал читать. Его знакомец был обозначен в оперативке как "Р". Видимо, по первой букве фамилии.
"Звонок на местный телефонный номер из зарубежной спутниковой телефонной системы (при этом абонент может находиться и в России).
П.: Ну что, пиарщик допиарился?!
Р.: Не понимаю, что вы имеете в виду, Игорь О…вич (неразборчиво)?
П.: Что имею, то и введу. Ты, мне кажется, запамятовал, как поизвестнее тебя пиарщики из вылетали, так что до сих пор нигде прислониться не могут.