Страстью к альпинизму Евгений во многом оказался обязан своей малой родине. Там у сибиряков одним из любимых развлечений было лазание по красноярским столбам, в котором Женя преуспел. Первым серьезным достижением Абалакова в альпинизме стало восхождению на кавказскую вершину Дых-Тау, вторую по высоте в Европе, в 31-м году. После этого в течение двух лет Абалаков напряженно работает, покоряя одну за другой вершины Кавказа, Памира и Тянь-Шаня. Скоро он уже является ведущим авторитетом в советском альпинизме.
Поэтому, когда Академия Наук и Совнарком СССР планировали организацию советской экспедиции на Памир с целью покорения его главной вершины, Абалакова сразу пригласили в группу. Возглавил экспедицию академик Н. Горбунов. Потом контр-адмирал покоритель Арктики Папанин говорил, что взойти на такую вершину было по силам только Абалакову.
В 1933 году 29-й отряд Таджико-Памирской экспедиции АН и СНК СССР двинулся в путь. Всего она заняла четыре месяца и оказалась крайне сложной, и для некоторых участников трагической. Умер от простуды носильщик, один из альпинистов упал и разбился насмерть, другой тяжело заболел, третий получил опасную травму. На полпути пришлось очень долго пережидать непогоду, поэтому кончались продукты. Горная стихия сопротивлялась, не желала покоряться. На альпинистов обрушивался жестокий ветер, они вязли в глубоком снегу, попадали под снежные обвалы. Благодаря мастерству и опыту Абалакова группа преодолела самые сложные отвесные участки "скал-жандармов" на километровом восточном гребне пика. Дальше отказались от борьбы, не выдержав напряжения, еще три альпиниста — они спустились вниз. Второго сентября, на десятый день решающего штурма горы, группу опять накрыла буря. Палатки оказались глубоко под снегом. Евгений откопался сам, услышал из-под снега крики о помощи, откопал Горбунова и Готье.
Третьего сентября высокогорная буря улеглась. Высота 6900. В запасе продовольствия: одна плитка шоколада и банка рыбных консервов. Дальше не идет Готье, третий день страдающий страшными приступами желчной рвоты и разболевшимся сердцем.
Выше семи тысяч метров над уровнем моря поднялись только Горбунов и Абалаков. Сюда они вдвоем втащили двухпудовую автоматическую метеостанцию. Пошли дальше. Разреженный воздух не позволял двигаться. Академик Горбунов остановился, когда по вертикали до вершины пика оставалось не больше ста метров. Он лег на снег полностью обессиленный, и признался Абалакову, что уже давно видит через солнцезащитные очки рядом с Абалаковым самого себя в обледенелом штормовом костюме. Переутомление и давление высоты вызвало галлюцинацию.
Похоже было, что пик Коммунизма не покорится, останется недостижим. Тогда Абалаков двинулся вверх один. Двадцать шагов вперед, потом отдых полчаса, потом еще двадцать шагов. Так пять часов упорной борьбы за гранью человеческих сил. Наконец вершина.
Ураганный ветер чуть не сбросил его, Абалаков сел на колени, обняв руками ледяные камни, вцепившись в завоеванную с таким трудом высоту. Вокруг фантастическая картина. Кряжи и хребты уходят во все стороны, нависшее лиловое небо. Памир под ногами, далеко внизу долины, реки, застывшие потоки ледников. На вершине минус двадцать семь градусов. Любоваться некогда. Пока не замерзли руки, надо очень быстро набросать очертания гор на бумагу, записать показания высотомера, сделать засечки буссолью на вершине. Высота 7495 метров над уровнем океана. Банка с запиской о восхождении накрепко закрепляется в камнях. Водружается флаг Советского Союза. Время 17-00.
Когда все сделано, можно спускаться, Абалаков встает, торжествуя, во весь рост. Солнце уже опустилось довольно низко, и на туманных восточных хребтах встает огромная тень пика Коммунизма, и на ней громадная тень советского человека, его покорившего. Тень Абалакова вполне может сейчас обнять хоть весь Памир. На тени не видно, что у человека вся борода и усы в сосульках…
Спуск — ничуть не менее сложен. На отметке 6900 проверил работу метеостанции, она оказалась неисправной. Пришлось разбирать и собирать. От этого пошла резь в глазах и частичная временная потеря зрения. У Горбунова оказались обморожены конечности. Абалаков растирал их три часа кряду, но это не помогло — потом врачи были вынуждены их ампутировать. Потом спуск вниз с двумя обессиленными, не способными двигаться товарищами. Тем не менее, полуослепший Абалаков дотащил до лагеря экспедиции обоих товарищей.