Граница, отделяющая такое общество от его соседей, может быть полностью прозрачной и условной, по аналогии с "границей", отделяющей монашеский орден от его светского окружения.
Опираясь исключительно на свои ценностные приоритеты и структуры общинно-патриархальной потестарной власти, СТНН не допустит какого-либо влияния в Южной Чечне модернизма "западного" толка (глобализм) или "восточного" толка (исламизм). И не только потому, что это будет согласовано в двухстороннем договоре о мире и добрососедских отношениях с Россией, но, прежде всего, потому, что это будет противоречить Корану, Сунне и обычному праву народа Нохчи.
Таким образом, общественная практика, обусловливающая возрождение и самоорганизацию СТНН, будет наглядным доказательством того, что в неполитической, трайбалистской социальной среде ислам функционирует в своей чистой, не искаженной историей форме, как фактор, побуждающий людей не к войне, а к миру, не к междоусобице, а к любви к ближнему. Именно трайбалистская социальная среда, обусловленная брачными и кровными узами, предопределяющими этническую природу всех родов и составленных из них народов, является той почвой, на которой ислам приносит именно те плоды — истина, добро, красота, справедливость, порядок, — которые в совокупности и определяют коранический смысл понятия "мир", тождественный понятиям "естественный порядок" и "исламский порядок". Только в такой среде чеченские традиционалисты, объединенные в рамках СТНН, могут положительно, исходя из своих собственных, жизненно важных интересов, ответить на приведенную выше формулу мира президента РФ В.Путина.
Кто такие на самом деле "чеченские традиционалисты"?
По сути, это сторонники коранического ислама, которым одинаково чужды инновации суфизма, ваххабизма и всех других модернистских "партий", на которые после ухода пророка Мухаммада (а.с.с.) разделилась его Умма. Как таковые, чеченские традиционалисты видят социальный смысл ислама в добровольном подчинении только естественным законам Аллаха и только в рамках родового строя, присущего всем сотворенным Аллахом этносам, и чуждого всем, искусственно созданным людьми, полисам и мегаполисам.
Прямым результатом опровержения противоестественного исламистского этатизма и глобализма, посредством естественного исламского трайбализма, то есть посредством чистого ислама, будет создание в Южной Чечне наглядной и прозрачной модели исламского порядка, негосударственной альтернативы, убедительной не только для народа Нохчи, но и для других мусульманских народов, не имеющих "своих" государств, но еще сохраняющих свои родовые традиции и свое общинное сознание.
Несложно предсказать, что этот образец возрожденной Уммы свою мобилизационную, миротворческую, жизнетворную силу проявит в первую очередь по отношению к курдам, палестинцам, берберам, пуштунам, кашмирцам, косовским албанцам, кипрским туркам и многим другим этносам на Ближнем Востоке, в Средней Азии и в самой России, которые под воздействием исламистской пропаганды убеждены, что без "своего" "исламского государства" они обречены либо на рабство в чужом государстве, либо на хаос, анархию и войну всех со всеми, по афганскому сценарию, предшествовавшему установлению талибанского режима.
Благодаря примеру СТНН огромные массы радикальной мусульманской молодежи в Старом Свете, в том числе в Париже, Берлине и Москве, в последовательном традиционализме увидят идеологию, опирающуюся исключительно на Коран, Сунну и обычаи (адаты) их собственных родов, племен и народов, предопределяющих их этнорелигиозную идентичность.
Будет ли следование примеру СТНН означать, как предполагает Елена Лория, обязательный и немедленный отказ от всех "благ Цивилизации", чреватый излишним риском для жизни отдельных людей и ускоренным вырождением всей нации?
Читателям газеты "Известия" она рассказала историю о том, что "у одного из его (Х.А.Нухаева) соратников, так же желающего переехать в горы, заболела жена. Он тут же отвез жену в больницу, а на вопрос о ее самочувствии ответил: "Врачи сказали: нужна операция. Но как это соотносится с проповедью отказа от благ Цивилизации?" Этот вопрос, скорее всего, был направлен не только на то, чтобы обличить двойные стандарты "соратников" Х.А.Нухаева, в данном случае — меня, так как речь шла обо мне и моей семье. Главной целью этого вопроса было заострить внимание читателя на "утопичности", по словам Елены Лории, плана Нухаева в отношении таких житейских вопросов, как здравоохранение или образование детей.