К сожалению, эти надежды не оправдались. Начался стремительный развал некогда самых могучих Вооруженных Сил. Разворовывалось, распродавалось имущество целых округов, полнокровные армии выдирались из живой плоти армии и "дарились" новоявленным царькам и президентикам. Боевая учеба заглохла, полигоны распродавались под дачные кооперативы. Танковые дивизии ржавели в полях под открытым небом, а по всем просторам России, как грибы, росли бесчисленные дворцы всякого рода "командующих", "заместителей", "начальников" и прочих военных "шишек".
Не лучше обстояло дело и в политике. Все помнят метания "афганца" Руцкого, умудрившегося побывать по нескольку раз и в "демократах", и в коммунистах. Другой "афганец", Аушев, став президентом Ингушетии уже через год грозил своему бывшему другу-"афганцу" Грачеву, что не пропустит "русские оккупационные войска" через свою территорию. Кстати, и генерал Дудаев тоже числился в "афганских" летчиках. Отказался от своей подписи под "Словом к народу" "афганец" Громов.
А в середине девяностых в движении ветеранов Афганистана вообще началась междоусобная война. Вчерашние однополчане взрывали и стреляли друг в друга так, словно находились по разные стороны фронта.
Как это ни горько признавать, но надежды на "афганцев", как на силу, способную принести России мир и процветание, лопнули, как мыльный пузырь. Причин тому много, но, пожалуй, основная в том, что за мифом об "афганском" единстве и готовности действовать в реальности никогда не было серьезной политической зрелости.
Являясь, безусловно, храбрыми солдатами, большинство "афганцев" были весьма наивными политиками, а уж идейная стойкость, идеологическая ориентация были вообще на зачаточном уровне. И это понятно.
Ведь когда они воевали, за ними стояло великое и могучее государство, которое требовало от них только одного — беспрекословного исполнения воинского долга, беря на себя всю морально-нравственную сторону этой войны. "Афганцы" на войне были вне политики.
Когда же государство рухнуло, то вместе с ним была демонтирована и советская марксистская идеология. И большинство вчерашних соратников оказались растянутыми по различным идеологическим полюсам нового мира…
Но качественно иной была чеченская война. Армия, кинутая в кавказскую мясорубку, была практически с первого дня брошена своим государством на произвол судьбы и оказалась под мощнейшим психологическим прессом либеральных СМИ. Не была сформулирована идеология, отсутствовало морально-нравственное воспитание.
Все это заставляло "чеченских" генералов и офицеров самим заниматься и политикой, и дипломатией, и разработкой идеологических концепций.
"Чеченские" офицеры — офицеры новой формации. Их карьера состоялась именно на крайне тяжёлых и драматичных чеченских войнах. Ее неудачи, просчеты, драма и величие стали той самой инициацией, которая сделала их личностями.
Обожженные чеченской войной генералы и офицеры больше не желают повторения этой драмы. И потому не на словах, а на деле, стремятся провести военную реформу. Им, как никому другому, понятны и видны нынешние и грядущие угрозы России, все туже затягивающаяся вокруг нее петля. Именно "чеченский синдром" предательства и поражения оказался для них главным двигателем их дальнейших поступков и решений.
Новейшую историю России уже невозможно представить без "чеченцев". Трошев, Шаманов, Рохлин, Наумов, Павлов, Квашнин, Булгаков, Молтенской, Бабичев, Пуликовский — это имена, которые уже невозможно вычеркнуть из нашей истории. "Чеченцы" на своем опыте поняли, что означает "бумажная" армия, "секвестированная" оборона, и чем за все это потом приходится платить.
Солдаты чеченских войн очень быстро взрослели, политически и нравственно. Под улюлюканье прессы и телеканалов, под визг правозащитников и невнятное мычание полупьяного Кремля они выполняли свою тяжёлую солдатскую работу, не обманываясь на тему того, что жертвы их будут оценены и вознаграждены. Они просто понимали, что не могут уйти, все бросить — значит, сломаться, предать. Предать себя, предать Россию!
Их упорство, их ненависть, их боеспособность — это ответ на то, что они увидели и поняли, сражаясь в Чечне. Они поняли, что сражаются не за Кремль, не за Президента, не за министра обороны, а за спасение России. Ведь уйди они, уступи — и источенная "демократами" российская государственность посыплется, как карточный домик. Слишком много врагов тогда ожидало исхода этой войны, готовясь в случае победы Дудаева "взять суверенитета" до полного отделения от России…