— Мифы можно рассматривать и как выражение коллективного бессознательного, каких-то сокровенных мыслей и чувств, которые волнуют людей на протяжении веков.
— Конечно. Напиши "Дракула", поставь шатёр — и выстроится очередь. Это всегда царапает душу, потому что душа-то наша раздвоена, с одной стороны стоит ангел, с другой...
— А потом, после "Дракулы"?
— Потом я хочу сделать дико смешную комедию. Да. Ну когда уже совсем просто абсурд. Меня интересует форма. Я хочу, чтобы народ умирал от смеха. От каждой фразы. Я знаю, как зритель тянется к этому жанру. Я это вижу на "Сне в летнюю ночь", на "Укрощении строптивой". И вместе с тем, в любой хорошей комедии есть нравоучение. Это не просто зубоскальство. Там и пороки бичуются, и есть такая улыбка над человеком, над его заблуждениями.
Пигмалион
Театр… он принадлежит актёрам…
Живым, из плоти, крови, нервов.
И только им. Театр, куда приходят люди, как в храм,
Чтоб испытать невиданные страсти,
Давно забытые в наше механистическое время.
В.Белякович, "Куклы"
— Роль Дракулы... Ведь это должна была быть роль Виктора Авилова. И роль Пигмалиона в "Куклах" тоже предназначалась ему...
— Да, в "Куклах" — это была его последняя роль, и он уже репетировал её... Всё это трагически оборвалось.
— Насколько справедливо утверждение, что Авилов — идеальное воплощение "юго-западного" актёра, актёра вашей школы?
— Вот бывает в жизни такое стечение счастливых обстоятельств, когда сразу собираются четверо "Битлз". (Их было там пятеро, один ушёл...) Как они встретились?
— Звёзды так встали.
— Так встали звёзды, что я, Сергей Романович (Сергей Белякович, актёр театра на Юго-Западе. — Т.В.), Виктор Васильевич, Вячеслав Гришечкин, Александр Макаров (он ушёл, к сожалению) — мы встретились. И вот с этого всё началось. И, конечно, всё своё понятие о театре, все свои первые эксперименты мы проходили... пешком, очень медленно и вместе. Первый раз выходили на сцену, первый раз ездили на гастроли — всё в первый раз. Виктор Авилов... Конечно, кто же, как не он. И Вячеслав Гришечкин, и Сергей Белякович, и Алексей Ванин, и Галина Галкина... Они — идеальные мои актёры... А Виктору ещё Господь дал такую внешность и такой темперамент... Конечно, сейчас вспоминаешь и думаешь: Боже мой, как же повезло тем зрителям, которые видели его Мольера, Гамлета, Калигулу, Броньку Пупкова. И когда вспоминаешь Авилова и понимаешь, что его больше не будет... Но, с другой стороны, он много чего оставил. И, конечно, всё было не зря, все эти роли. Он всё равно вошёл в пантеон.
— Сейчас у вас актёрский и режиссёрский курс в РАТИ (бывший ГИТИС). Как бы вы определили сущность вашего творческого метода?
— Я впервые набрал свой курс. И сейчас пытаюсь передать свои знания. У меня есть целый набор "ремесленных приспособлений", которые были либо когда-то утеряны, либо просто моим ноу-хау являются... Как написано в одной статье, "все спектакли у Беляковича построены так: актёр встает под лампу и начинает говорить со зрительным залом". Конечно, есть люди, которые просто не воспринимают наш театр. Но есть и те, кто нас ценит. И я отдаю себе отчёт в специфике своих спектаклей, я вижу, что там девяносто процентов того, что меня не устраивает. Но десять процентов...
— А какие спектакли в других театрах произвели на вас впечатление за последнее время?
— "Город миллионеров" с Чуриковой и Джигарханяном. Я подпал под обаяние этой актёрской пары. Это актёрский театр. ""Юнона" и "Авось"" — это режиссёрский театр. Вот эти вещи мне нравятся. Я вообще-то благодарный зритель. Мой девиз: пусть будет много театров, хороших и разных. Я меньше всего намерен критиковать, я больше всего готов восхищаться. Как учил меня Гончаров Андрей Александрович: "Сначала говори, что хорошее, потом обругать каждый может..."