А мать героя, моя бабушка Вера Ильинична, после четырех инсультов, ушла тихо и спокойно в мир иной 21 июля 1957 года. Когда изредка бываю в Архангельске, прихожу на полузаброшенное кладбище, где она захоронена в низине за церковью, мир праху её...
Вера Ильинична Галушина, мать девяти фронтовиков. Русская женщина, на каких и держалась вся наша страна, вся её мощь и могущество. Не стало таких, как она, — и кто заселяет русские просторы? Кто будет жить в России лет через пятьдесят?
А из её детей жива лишь моя мама, слепой инвалид войны. Но и ничего не видя, она любит перебирать письма и фотографии своих родных. Есть что вспомнить, есть за что держаться в памяти своей.
«НАШИ КОРНИ — ВЕРА И ПРИРОДА»
«НАШИ КОРНИ — ВЕРА И ПРИРОДА»
Лев Анисов:
«НАШИ КОРНИ — ВЕРА И ПРИРОДА»
Савва ЯМЩИКОВ. Лева, я знаю, жизнь твоя — это постоянная работа. Что для тебя самое главное, самое дорогое из того, что ты сделал? Что, как говорится, на сердце лежит и близко твоей душе, твоему уму?
Лев АНИСОВ. Слушая, Савва, твой замечательный рассказ, я невольно перенесся в далекое детство, школьные годы. Родился я в Замоскворечье, и не скажу, чтобы каждый день, а все же несколько раз в месяц мы бегали в Третьяковскую галерею. Спроси, зачем — не отвечу, не знаю, но бегали. И мог ли я даже подумать о том, что когда-нибудь судьба приведет меня к этим замечательным художникам, к Павлу Михайловичу Третьякову? Но, наверное, все-таки каждому из нас что-то предписано и в какой-то определенный срок что-то он должен сделать, что-то исполнить, а иначе зачем пришел в этот мир?
Случайно или нет, не знаю, как получилось, — скорей всего, от какого-то внутреннего противостояния тем идеям, которые носились в воздухе в ту пору в отношении Шишкина, возникла потребность заступиться за этого художника. Помнишь, как пытались вдолбить мысль, что лучше цветные фотографии делать, чем картины Шишкина смотреть. Даже в разговоре с людьми, которые вроде тебе симпатичны, слышалось: да ну, да упаси Бог. Вот посмотри, какие есть художники, а что такое Шишкин?! И внутри что-то противилось, клокотало. Я еще не знал художника, не знал его жизни, но мне хотелось возразить, и чтобы быть объективным в своем возражении, я решил узнать как можно больше об этом человеке.
Помню, как, впервые приехав в Елабугу, зимой, почти в полночь добрался до гостиницы и при свете лампы раскрыл письма Ивана Ивановича Шишкина, написанные сюда, к родителям. "Родные тятенька и маменька!" Как он мне стал близок. Еле дождался утра, чтобы помчаться посмотреть на дом, в котором родился Шишкин. А уж там, в комнатах, где прошли детские и юношеские годы Ивана Ивановича, вдруг понял, какой мир воспитал, вскормил его. Две вещи воспитывают русского человека и делают его богатым — Церковь и природа. Церковь дает идеологию, а природа наполняет человека звуками, наполняет музыкой. Что такое человек в лесу? Оставшись наедине со своими мыслями, он невольно замечает, что становится глубже, чище. Пение птиц, шуршание листвы, когда мышка или там ежик пробежит, — все это наполняет нас. И счастлив человек, который детство свое провел среди природы.
Прослеживая весь путь Ивана Ивановича Шишкина, изучая его окружение, приходишь к осознанию величественного, могучего мира, наполненного высокой нравственностью, глубочайшим чувством ответственности перед Россией, перед своим делом. Этот мир открывается тебе, и ты понимаешь, сравнивая с тем, где ты сейчас находишься, чтo исчезло и чтo могло бы быть, если бы все перешло в наше время. Поэтому главным я считаю то, что, чьей волей, не знаю, может быть, волей Всевышнего, но мне дано было соприкоснуться со стариной, познать ее и влюбиться в нее.
Ведь вот, например, напрочь теперь забыты три основных пункта завещания Павла Михайловича Третьякова. А он завещал, чтобы его галерея имела бесплатный вход, чтобы после его кончины никакие новые произведения не приобретались для галереи и чтобы не менялась та развеска, которую он делал последние годы, в которую вложил всю свою душу, все свое понимание того предмета, который составлял основную часть его жизни. Все три пункта нарушены. Я смело могу сказать, что Третьяковской галереи как таковой не существует. Вместо нее — галерея, в которой есть картины, приобретенные братьями Третьяковыми, и множество тех вещей, которые Павел Михайлович Третьяков встречал, видел, но в соответствии с той идеей, которая руководила его действиями, не покупал для галереи. Это тем более грустно, что касается памяти величайшего подвижника. Перед тем как начать работу над книгой о Третьякове, я долго не мог найти зацепку. Думаю, у каждого пишущего человека бывают подобные минуты. И вот, еще не зная детально жизнь Третьякова, однажды утром проснулся, свесил ноги с кровати, сижу и вдруг слышу внутри себя слово "завещание". Какое еще завещание, почему? Я начал изучать Третьякова с завещания, и первое, что мне бросилось в глаза, эти три пункта.