…Вызывает безграничное возмущение позиция некоторых членов президиума Гагаринского совета ветеранов и особенно их председателя Бессоновой Н.П. в этом вопросе. Она не воевала, не была узницей концлагеря, не жила под оккупацией и потому, возможно, не воспринимает выделение земли под захоронение оккупантов как кощунство перед ветеранами и жителями города, знающими, что такое война и фашистские войска на нашей земле!".
Н. Бессонова сидела здесь же в зале. Брала слово для выступления. Одобрила инициативу немецкой стороны. Видимо, не зря немецкая сторона приглашала в гости небольшую группу гагаринцев и в их числе и Н. Бессонову.
Еще штрих с того собрания. Выступал В.Вовченко — председатель Смоленского облсовета ветеранов. И он, представьте, тоже ратовал за создание немецких военных захоронений в Гагаринском районе! Правда, в основном "эзоповым языком". "Уверен, нам удастся договориться". О чем договориться? Из зала его спросили, получал ли он письмо 40 гагаринских ветеранов и почему четыре месяца не отвечает им. Пришлось выкручиваться. "Получал, помню…" Четыре месяца не отвечать своим товарищам-ветеранам…чтобы "ответить" с трибуны фактическим "ЗА" созданию немецкого сборного кладбища?! Непонятно, каким он был там, в Смоленске, при решении вопроса о создании сборного немецкого кладбища? Или в Смоленске был одним, а в Гагарине — другим? Контрастом к антипатриотическим выступлениям профсоюзных лидеров области и города прозвучали выступления коммунистов: А. Макаренкова — второго секретаря Смоленского обкома КПРФ и Р. Баклановой — первого секретаря Гагаринского райкома КПРФ. Когда потребовалась конкретика в доказательстве намерений местной администрации, а, по сути, и сговора ее за спиной общественности района о подготовке строительства немецкого сборного кладбища, была озвучена информация, что коммунисты и ветераны труда А. В. Медведков и В. Н Шустов специально выезжали в район Мясоедова — Клушино, побывали вместе с местными жителями на месте, где уже, как оказалось, сделана трассировка и разбивка немецкого сборного кладбища. Причем местные жители до этого даже не знали, что тут в тайне от них делается… Как и жители Гагаринского района и города ничего конкретного не знают о предполагаемом размещении на их земле крупнейшего в Европе немецкого сборного кладбища. В частности, об отторжении 5 гектаров земли и перезахоронении на этой земле 100 000 останков немецких вояк.
На собрании пять раз прозвучало предложение вынести вопрос с размещением немецкого военного кладбища на референдум. Тем более, это не сложно: 4 сентября этого года люди придут голосовать — будут проходить выборы в органы местного самоуправления. Вот пусть заодно и выскажут свое отношение к размещению в районе немецкого кладбища. И еще один интересный штрих с того довольно жаркого собрания. Заместитель главы администрации муниципального образования "Гагаринский район" А.А. Гринкевич, в целом довольно демократично ведший собрание, вдруг не выдержал, высказал личную реплику в адрес выступавших до этого руководителей коммунистов области и города Гагарина А Макаренкова и Р. Баклановой. Смысл реплики — нельзя допустить, чтобы собрание стало стартовой площадкой для коммунистов на предстоящих выборах органов самоуправления! (Это после предложений выступавших — заслушать мнение народа — провести референдум). И подумалось: почему же так, господин Гринкевич? На чем, как не на таких конкретных делах и предложениях, как защита родной земли и памяти народной проверяется каждый кандидат, идущий на выборы? Кто бы возражал, чтобы мнение о референдуме прозвучало и от партии нынешней власти "Единая Россия", и от ЛДПР, и от СПС. Пусть на этом набираются дивиденды, как говорится, во славу и на здоровье.
…Посыл Гринкевича — "Нельзя допустить…" работает. В том же "Гжатском вестнике" после собрания появилась заметка под названием: "По вопросу немецкого захоронения высказаны разные точки зрения". Чувствуется "демократическая кухня" изготовления! Заметка без подписи, опять догадывайся — от кого. Перечислены все выступавшие, но не сказано, кто какую позицию занимал. И самое главное — с собрания все ушли убежденные в том, что в районе будет референдум по вопросу о немецких захоронениях. Ведь пять раз прозвучало предложение о нем, но в заметке об этом ни слова.