Конечно, президент насчет здравоохранения может заливаться хоть соловьем: "Положение дел здесь далеко не благополучно. Его нужно коренным образом менять. Особое внимание считаю необходимым уделить развитию первичного медицинского звена, первичной медицинской помощи, профилактике заболеваний, включая вакцинацию и эффективную диспансеризацию населения. Мы обязаны существенно снизить распространенность инфекционных заболеваний, в том числе ВИЧ-инфекции и других, ввести новые программы медицинского обследования новорожденных… Из года в год ситуация в первичном звене здравоохранения постепенно, но уверенно ухудшалась. И нужно прямо признать, что муниципальная сеть здравоохранения находится сейчас в плачевном состоянии". Он может требовать повышение зарплаты на 10 тысяч рублей врачам и на 5 тысяч рублей медсестрам — при том, что деньги на эти зарплаты идут не из федерального, а из местных бюджетов. И если вдруг какой-то губернатор их не найдет — виноват будет он, а не президент, который потребовал невозможного.
Для сравнения — в благополучной вроде бы Белгородской области ставка медсестры — около 600 рублей, врача — около 4000 рублей в месяц. Заметьте, врач получает даже меньше, чем среднестатистический белгородец, у которого ежемесячная зарплата, по данным Росстата, 4967 рублей. Как вы думаете, это нормально для человека, в руках которого находится здоровье, жизнь и смерть сотен, даже тысяч людей? Как вы думаете, будет он принимать "благодарности" от своих пациентов, будет искать другие окольные пути для повышения своего и своей семьи благосостояния, или нет? Ведь "концлагерный набор", именуемый почему-то прожиточным минимумом, в той же Белгородской области достигает 1200 рублей, а значит реальная его величина смело может быть умножена на четыре — особенно с учетом растущих тарифов на электричество, ЖКХ, бензин и так далее. Как вы думаете, зачем другая моя знакомая собирала 20 тысяч рублей для операции своего мужа на желчном пузыре? "Черный" прейскурант на медицинские услуги в области существует и достаточно хорошо известен. При желании даже можно подсчитать, какие суммы фигурируют в секторе подобной "теневой медицины" — они, между прочим, вполне сопоставимы с расходами на здравоохранение, прописанными в областном бюджете.
"Медицина в городе жива, а здравоохранение — в созидательном процессе", — бодро пишет газета "Наш Белгород". Еще бы! Но если тротуарную плитку на территории некоторых белгородских больниц действительно меняют чуть ли не каждый год, тем самым ударно "осваивая" выделенные бюджетом средства, если в областном центре и промышленных городах даже вводятся в строй новые лечебные учреждения (хотя и гораздо меньше, чем в советские времена), то получить хотя бы первичную медицинскую помощь, не говоря уже о квалифицированной, "в глубинке" стало попросту невозможно: многие фельдшерско-акушерские пункты и даже сельские больницы попросту закрыты. Поэтому население активно возвращается к "прадедовским" способам лечения всех болезней: от трав и мёда до всё более популярного самогона. А такая индикативная "социальная болезнь", как туберкулез, вообще растет как на дрожжах: выявляется до 1000 случаев заболеваний ежегодно, это значит, что практически каждый сотый житель области становится кандидатом в инвалиды или покойники — полноценного лечения им нынешняя залитая нефтедолларами Россия предоставить не может, слишком накладно…
Не удивительно, что смертность на территории области более чем в 1,9 раза превышает рождаемость (в 2004 году было 13949 новорожденных против 27032 умерших), а рост населения Белогорья (с 1,3 до 1,5 миллионов за последние 10 лет) обеспечивается исключительно за счет миграции: как внутрироссийской, так и с "постсоветского пространства" в целом, — область, через которую проходит основная железнодорожная ветка на Украину и Кавказ, ежегодно принимает до 30 тысяч новых переселенцев, в основном трудоспособного возраста.