По нему с июня 2007 года в качестве обвиняемого проходит заместитель начальника этого подразделения Михаил Яныкин. Следственный комитет при Генпрокуратуре предоставил суду показания обвиняемых по этому делу, которые указали на Бульбова, Гевала и Донченко. По версии следствия, Бульбов получал взятки "за общее покровительство" от фирм ЗАО "Фирма "Атек"", ООО "Делисейт", ООО "Лазурит-Д" и частной охранной фирмы "Немесида-А". Часть полученных денег он якобы тратил на оплату незаконного прослушивания телефонов граждан и организаций через УСТМ ГУВД Москвы. Следователи считали, что генерал через подчиненных ему сотрудников ФСКН Гевала и Донченко платил сотрудникам УСТМ по 50 тысяч долларов за один прослушиваемый телефонный номер ежемесячно
Для друзей и тех, кто знал Александра, такое обвинение казалось чем-то чудовищным, нереальным. Тем более, что по мере развития событий прокуратура собиралась предъявить Бульбову обвинения сразу по шести статьям Уголовного кодекса РФ: превышение и злоупотребление должностными полномочиями, незаконное участие в предпринимательской деятельности, получение взятки, нарушение тайны телефонных переговоров с использованием своего служебного положения и спецсредств и разглашение гостайны.
Столь "широкий" список обвинений очень напоминал приснопамятные процессы конца тридцатых годов, когда главное было навесить как можно больше уголовных статей и обвинений, чтобы окончательно утопить подследственного.
Ещё больше возникло сомнений в версии следствия, когда, как по волшебству, из "дела" посыпались в прессу "утечки" о создании Бульбовым преступной группировки, контролирующей наркотрафик из Средней Азии в Россию. О том, что у одного из задержанных вместе с генералом сотрудников ФСКН якобы обнаружили около четырех килограммов героина и 2,5 миллиона долларов. Что Бульбов якобы незаконно захватил землю на Куршской косе и занимается перепродажей недвижимости. Доходило до смешного - так, в прессу была сброшена информация, что сотрудники ФСБ на протяжении пяти часов не могли войти в жилище Бульбова, поскольку им препятствовал… спецназ ФСКН. И что родственники генерала успели до обыска спрятать громадные ценности, поскольку ими были обнаружены только "пустые коробки из-под драгоценностей".
Уже тогда аналитики и журналисты высказали версию о том, что главной причиной задержания Бульбова и его товарищей стало противостояние силовиков. По информации газеты "Время новостей", Бульбов перед арестом занимался расследованием громкого дела "Трех китов" и дела о контрабанде ширпотреба из Китая, который проходил через склады Федеральной Службы Безопасности. Еще в 2005 году распоряжением президента Путина оперативное сопровождение этих дел было поручено ФСКН. В результате именно этой работы весной 2006 года из ФСБ были уволены пятеро высокопоставленных генералов. Соответственно, дело против Бульбова, известного в качестве одного из ближайших соратников главы ФСКН Виктора Черкесова, многие журналисты и чиновники расценили как "ответный удар" ФСБ.
Стало ясно, что в результате задержания Бульбова были выведены ключевые фигуры, расследовавшие дело "Трех китов" и дело о китайской контрабанде - то есть тех дел, в которых напрямую "замазано" бывшее руководство ФСБ Задержание Бульбова позволило вновь созданному Следственному комитету при прокуратуре РФ забрать у ФСКН оперативное сопровождение громких контрабандных дел, передав их Лубянке, чьё руководство, собственно, и являлось объектом расследования. Кроме того, удар наносился и по репутации Черкесова, который уже давно находился в кадровом резерве Путина.
Но с первых дней следствие упёрлось в тупик. Александр Бульбов категорически не признал себя виновным, отказался дать подписку о неразглашении тайны следствия, которую с него попытались получить следователи. Эти действия следствия грубо нарушали закон, так как обвиняемые могут защищать себя любыми методами и способами, не запрещенными законом. Скоро, несмотря на вбросы "активок", начала просачиваться в прессу информация об истинных причинах ареста. Так, глава ФСКН Виктор Черкесов 9 октября в газете "Коммерсант" признал факт существования "войны спецслужб", затронувшей ФСКН. В этой статье ФСБ нигде не упоминалось прямо, хотя фактически Черкесов подтверждал, что между этим ведомством и ФСКН существует противостояние и дал понять, что сотрудники Госнаркоконтроля могли быть задержаны именно по этой причине. Сам Бульбов тоже сделал заявление, в котором заявил о "своей полной непричастности к преступлениям". "Все действия в отношении меня, включая арест, предъявление невнятного обвинения в деяниях, которые я не совершал, беспрецедентная кампания в СМИ, связаны с моей деятельностью по "Трем китам" и китайской контрабанде, - говорилось в заявлении. - Эти действия обусловлены чувствами мести и страха перед последующими разоблачениями высокопоставленных чиновников ФСБ РФ".
Бульбов заявил, что сотрудники ФСБ активно "противодействовали" ФСКН в выполнении поручения Генпрокуратуры осуществлять оперативное сопровождение расследования дел о "Трех китах" и китайской контрабанде. "Я прошу расценивать это заявление как официальное обращение в Генеральную прокуратуру РФ в отношении указанных выше должностных лиц, фальсифицирующих документы в отношении меня, Гевала и Донченко, - говорится в письме генерала ФСКН. - Любой человек вправе ответить на выдвинутые против него обвинения, и я хочу, чтобы это заявление воспринималось именно как реализация моего права на такой ответ".
Но 19 октября стало известно, как Путин оценил выступление в печати руководителя ФСКН, вставшего на защиту Бульбова и его коллег. Отвечая на вопрос о том, существует ли война между спецслужбами, Путин сказал, что считает некорректным выносить в СМИ проблемы взаимоотношений между спецслужбами в России и что он сам "на месте людей, которые защищают честь мундира, не стал обвинять в ответ всех подряд, особенно через средства массовой информации". По словам Путина, тот, кто действует таким образом, "сам сначала должен быть безупречным". Путин в свойственной ему манере предпочёл поставить чиновничьи приличия выше верности дружбе и товариществу.
Понятно, что такое заявление Путина предало прыти следователям, и 5 октября было вынесено решение Басманного райсуда об избрании Александру Бульбову меры пресечения в виде заключения под стражу не противоречащим Уголовно-процессуальному кодексу…
С ТЕХ ПОР ПРОШЛО почти восемь месяцев. Генерал Бульбов с товарищами по-прежнему находится в следственном изоляторе. И вот совсем недавно в этом деле взорвалась информационная бомба. Следователь Довгий дал интервью журналисту Хинштейну.
В войне между кланами силовиков Следственный комитет при Генпрокуратуре под руководством Александра Бастрыкина безоговорочно встал на сторону клана Сечина, Патрушева и Виктора Иванова. А следователь Довгий, правая рука Александра Бастрыкина, был как раз той самой фигурой, под чьим руководством были проведены аресты Сергея Сторчака, замминистра финансов, и генерала Бульбова, замглавы ФСКН.
В какой-то момент Довгий понял, что фактически остаётся крайним в этой истории и проявил строптивость, перестав выполнять приказания Бастрыкина. После чего был мгновенно обвинён в получении взяток и уволен. Следующий этап - арест и обвинение. Но Довгий не стал дожидаться, пока за ним придут, и написал на имя Путина бумагу, в которой подробно рассказал, как и почему он фальсифицировал дела. После чего дал пространное интервью Хинштейну. В нём он почти слово в слово пересказал своё письмо на имя Путина.