Такой базой являются издаваемые нами сталинские Сочинения.
Результат этого издания — строгое ограничение возможности спекулировать на содержании советской эпохи. Анализ собранных документов позволяет разобраться со многими, по сути антисоветскими, творениями хрущевской "оттепели" и идейно близкими XX съезду делами либеральных историков в 90-е годы. Этот анализ позволяет также уничтожать подобные новые спекуляции на раннем этапе их вбрасывания. Рассмотрим несколько примеров.
Принято считать, что судьба закона стоимости после бурных дискуссий 20-х годов всерьез заинтересовала советское руководство лишь после войны. Это связывают с появившимися в 1952 году "Экономическими проблемами социализма в СССР". В том числе на этом основании советскую экономическую политику объявляют инструментом неумеренной централизации и целенаправленного закабаления рабочих и геноцида (!) крестьян. А между тем серьезную пищу для размышлений на эту тему дают речь Сталина на Пленуме ЦК ВКП(б) 26 ноября 1934 года об отмене карточной системы (Соч., т.18., с.74) и беседа об учебнике "Политической экономии" 29 января 1941 года (т.14 (2-е издание), с.562). Сопоставляя заявления и действия руководства СССР в экономической, политической, культурной сферах (для анализа имеется достаточно архивных источников), нельзя не прийти, по меньшей мере, к двум выводам. Во-первых, из указанных материалов очевидно стремление советского руководства к научному подходу во всех сферах общественного развития: и при отказе от исчерпавшего возможности НЭПа, и при допущении товарно-денежных отношений в рамках становящегося социалистического хозяйства, и в усиленном самобытном развитии национальных культур как условии их последующего снятия в едином культурном и языковом мировом пространстве. Решения выверялись, шаги тщательно продумывались. Случайного и спонтанного практически не было (что, конечно, само по себе не исключало ошибок). Во-вторых, на сравнении очевидно, до чего печален уровень экономической мысли в наши дни. Общественность кормят варевом полуторавековой выдержки, еще домарксовых времен. В сравнении с этим даже наивные подчас советские планы и прогнозы — новаторство на фоне реакции и отсталости. Не верите? Почитайте и сравните сами. А идеи и практика планирования в континентальных масштабах — послезавтрашний день для современного капиталистического хозяйства (хотя сам И.В.Сталин и сомневался в этом — как видно из беседы с Г.Уэллсом от 23 июля 1934 года (т.14, 2-е изд., с.12)). Разумеется, подобные материалы не станут нынче рекомендовать студентам-экономистам.
Другой пример — принципиальная и последовательная политика Советского Союза в предвоенный период, направленная, с одной стороны, на мобилизацию здоровых сил в мире для противостояния фашистской угрозе, а с другой — на подготовку собственно СССР к неизбежной схватке с врагом, — в устах буржуазных ревизионистов превратилась в нечто постыдное. Не удивительно, что обмен телеграммами между Сталиным и сотрудником советской разведки Б.Н.Рыбкиным, выполнявшим в 1938 году секретную миссию в Финляндии (широкие договорные взаимовыгодные предложения с целью обеспечить невхождение последней в орбиту Германии), не опубликован до сих пор! По сути, содержание переговоров известно лишь с финской стороны в отрывочном изложении тогдашнего министра финансов Таннера. Также лишь фрагментарно доступны нам записи бесед финской правительственной делегации со Сталиным в Москве в октябре 1939-го. Почему так? Ведь было же из-за чего финским государственным лицам после войны признавать, что их предшественники в 1938-39 годах без должного внимания отнеслись к важной попытке СССР наладить советско-финские отношения. Не располагая этими материалами, мы, тем не менее, приводим во втором издании 14-го тома неправленную стенограмму сталинского выступления на совещании начальствующего состава Красной Армии 17 апреля 1940 года (кстати, один из вариантов которого впервые был опубликован в газете "Завтра". 1996, N 51, а спустя десятилетие стали известны и полный вариант, и архивная ссылка), а также запись указаний на заседании в Кремле комиссии Главного военного совета 21 апреля 1940 года. В сочетании с рядом Директив и Приказов Ставки Главного командования за декабрь 1939 — январь 1940 (Соч., т.18, с.176-182) эти тексты позволяют яснее представить себе условия, заставившие СССР пойти на определенные шаги, благодаря которым были решены стратегические задачи на северо-западных границах Союза и, впоследствии, спасен от неминуемой гибели Ленинград.