Таким образом, удержание стабильности в Центральной и Южной Азии может стать первой основой стратегического диалога между Россией и Индией. А второй основой такого диалога вполне способна стать идея развития Индии и России — как за счет российского содействия индийской "второй индустриализации", так и за счет взаимной заинтересованности обеих сторон в создании нового высокотехнологичного промышленного (и оборонно-промышленного) комплекса. В частности, в условиях, когда Индия начинает все меньше доверять США и в целом Западу, российское промышленное машиностроение и ОПК, мобилизовав имеющиеся высокотехнологичные разработки и включив в них наиболее современный индийский промышленный потенциал, могут, как представляется, обеспечить и "вторую индустриализацию" в Индии, и общий "технологический рывок" обеих стран.
Если ключевые позиции стратегического диалога окажутся осознаны, проработаны и приняты, если будет выработана его взаимовыгодная "политическая философия", то к этому диалогу может быть "подключена" самая разная экономическая и политическая "прагматика". Конкретизировать здесь можно многое — например, возможны совместные проекты по строительству заводов по сжижению газа, созданию флота танкеров-метановозов и поставок в Индию российского сжиженного газа.
Но это — потом. Главный же вопрос состоит в том, чтобы Россия ясно осознавала свои стратегические приоритеты как в Индии, так и в целом в мире, а не пыталась говорить со своими потенциальными и актуальными партнерами исключительно на языке экономической прагматики. Тем более, что этот язык, без политической философии и стратегии, в нынешнюю "эпоху перемен" становится очевидно "непрагматичным".
Мария Рыжова ПРЕДСКАЗАНИЕ ПРОШЛОГО
В романе Габриэля Гарсиа Маркеса "Сто лет одиночества" есть эпизод, когда жителями поселения Макондо (в котором происходят основные события романа) постепенно овладевает беспамятство. Чтобы не забыть названия и предназначения предметов, они приклеивают к ним соответствующие записки. На шею коровы, например, вешают табличку: "Это корова, ее нужно доить каждое утро, чтобы получить молоко, а молоко надо кипятить, чтобы смешать с кофе и получить кофе с молоком".
Действительность должна неизбежно и окончательно исчезнуть, как только забудется значение букв — поскольку тогда уже не спасут никакие записки… Борьба с потерей памяти требует от жителей Макондо неослабного внимания и огромной моральной силы. Многие отказываются от борьбы, погружаясь "в воображаемую действительность, придуманную ими же самими". Это погружение в придуманную действительность Маркес называет "самообманом". Особенно способствует распространению "самообмана" гадалка, которая читает теперь по картам не будущее, а прошлое, трактуя его весьма смутно и произвольно: "Дата вашего рождения представала перед вами как последний вторник, в который на лавре пел жаворонок"…
Наша страна все больше напоминает Макондо. После развала СССР ключевые события советской эпохи — революция, великие стройки, подвиги пионеров-героев — целенаправленно вытравливались из общественной памяти, предавались сначала искажению, а затем забвению. Пока, в конце концов, в общественной памяти не осталось совсем немного событий, осознаваемых как ценность. Согласно опросам общественного мнения, проведенным ВЦИОМ в начале 2007 года, в качестве событий советского периода, которыми можно было бы гордиться и сейчас, респонденты назвали подвиги героев Великой Отечественной войны, полет Юрия Гагарина в космос и запуск искусственного спутника Земли.
Именно потому, что эти смыслы еще живы, такое неприятие вызвали фильмы "Сволочи" и "Гитлер-капут". Но эта продукция была рассчитана не на искушенного в отечественной истории зрителя, а прежде всего на молодежь, которая, судя по обсуждениям на интернет-форумах, уже искренне не понимает, из-за чего ломаются копья вокруг вопроса о том, существовали ли в СССР отряды детей-диверсантов.
Искушенного же в истории и небезразличного к смыслам и символам советской эпохи зрителя ждут новые испытания. Режиссер Петр Тодоровский обещает очередные "предсказания о прошлом": "Не сказано всей правды о том, как мы проигрывали войну все первые ее годы. И сколько попало в плен наших солдат. Сколько союзники нам в течение 4 лет давали вооружения: автомобили, стратегические материалы. У нас мало известно о том, что после войны в Берлине 100 тысяч немок пришли к коменданту Берлина с жалобой, что их изнасиловали наши солдаты. Или что маршал Жуков пригнал эшелон мебели из Германии…"
Как будто все эти темы не были жеваны-пережеваны на протяжении 90-х годов! Зачем же "гадалкам" всё новые порции "предсказаний о прошлом"? Чтобы воспоминания о советском периоде ни в одной точке не ассоциировались с чем-то ярким, важным, масштабным?
Часть нашей молодежи, как свидетельствуют опросы общественного мнения, и так уже считает, что Великую Отечественную выиграли американцы. Воспоминания о реальном, неискаженном "гадалками" прошлом становятся все более призрачными. Но количество "предсказателей прошлого" не уменьшается. Причем наибольший интерес "толкователей" привлекают именно воспоминания о событиях, которые все еще дороги большей части общества.
C ноября прошлого года в российском прокате идет фильм Алексея Германа-младшего "Бумажный солдат", получивший "Серебряного льва" на Венецианском фестивале. В Германе-младшем в Венеции разглядели последователя Андрея Тарковского и поклонника Чехова… Думаю, не последнюю роль в победе фильма сыграл взгляд режиссера на Россию. Герои Чехова мечтали, что в один прекрасный день все изменится. Как говорит чеховский Астров, "те, которые будут жить через сто-двести лет после нас, и для которых мы теперь пробиваем дорогу", могут и не помянуть "пробивавших" добрым словом — но так ли это важно? Герман-младший, по сути, утверждает, что эти самые "пробивавшие дорогу" (в "Бумажном солдате" это те, кто осваивал космос), — старались и надеялись на изменение жизни и человека зря. В России ничего невозможно изменить. Всяк, кто "переделать мир хотел, чтоб был счастливым каждый" и шагнул ради этого в огонь, — "сгорает ни за грош". И все возвращается на круги своя.
Главный герой "Бумажного солдата" — врач-терапевт, работающий с группой первых космонавтов. Герман-младший оговаривает, что не ставил перед собой задачи точно реконструировать события эпохи и первый полет человека в космос, врач — лицо вымышленное. Но при этом события фильма происходят в начале 60-х годов и посвящены полету первого космонавта, внешне в фильме очень похожего на Гагарина.
Современники (многие из которых живы и по сей день) вспоминают полет Гагарина как одно из самых радостных событий. Существует масса свидетельств. По словам космонавта Георгия Гречко, "полет Гагарина вызвал всеобщую эйфорию. Это было какое-то вселенское счастье узнать, что мы первыми отправили человека в космос".
Однако Алексей Герман-младший создал в фильме нарочито гнетущую, мрачную атмосферу, не имеющую ничего общего с атмосферой, существовавшей в действительности. Огненной стихии (а страсть по идее, дерзновение, прорыв — то, без чего в космос не полетишь, — это все стихия огненная) противопоставлена стихия водная. Зритель видит постоянно мерзнущих, кутающихся людей на фоне льющего дождя и серых, мрачных красок. Серость, сырость, усталость, уныние, бессмысленные разговоры…
Жена главного героя, которую играет Чулпан Хаматова (как тут не вспомнить роль актрисы в спектакле "Голая пионерка" театра "Современник"), ни во что не верит, и свое отношение к советской власти выражает без обиняков: чеховские три сестры, по ее мнению, попав случайно в современность, оказались бы в лагере только на том основании, что их отец был царским подполковником (у Чехова отец Прозоровых — генерал, но не в этом суть).
Надо думать, не случайно на главную роль выбран Мераб Нинидзе, сыгравший некогда в фильме "Покаяние" внука диктатора — юношу, застрелившегося из дедовского ружья. В фильме Германа-младшего главный герой, травмированный окружающей его гнетущей действительностью (репрессированные родственники, семейные проблемы, неудачные запуски ракеты), в отличие от жены, пытается говорить что-то о том, что полет человека в космос, безусловно, изменит жизнь к лучшему. Но говорит как-то неубедительно. Может, потому, что его непрерывно мучают дурные сны и все время болит голова… А у его товарища болит печень… болит и болит… (к этому моменту начинаешь вспоминать "Записки из подполья" Достоевского: "Я думаю, что у меня болит печень… Впрочем, я ни шиша не смыслю в моей болезни и не знаю наверно, что у меня болит…").