Еще раз повторим: избрание Барака Обамы, судя по всему, стало видимым следствием вынужденного компромисса между двумя крупнейшими политическими пулами США: республиканцами и демократами. Ничем иным ситуацию, при которой финансами и внешней политикой Соединенных Штатов будут реально заправлять люди из "команды Клинтона", а силовыми структурами — люди из "команды Буша", объяснить нельзя.
Но для России такой компромисс означает совершенно иной уровень давления со стороны "вашингтонского обкома". Если при президенте Джордже Буше-младшем и госсекретаре Кондолизе Райс стратегической целью США являлось "отбрасывание" Китая, а оперативным средством достижения этой цели — установление контроля за богатым нефтью и газом "Большим Ближним Востоком" под флагом борьбы с международным исламским терроризмом, то при президенте Бараке Обаме и госсекретаре Хиллари Клинтон приоритетом, скорее всего, станет попытка "умиротворения" Китая за счет прилегающей к нему части "постсоветского пространства", т.е. центральноазиатских республик и российского Зауралья. Эту идею еще в конце 90-х годов прошлого столетия выдвинул главный геостратегический гуру демократов Збигнев Бжезинский (см. его книгу "Великая шахматная доска"). Сегодня она явно переживает "вторую молодость": в ходе своего недавнего визита в Пекин Бжезинский открыто предложил создать неформальный союз, "Большую двойку" в составе США и КНР, способную решать судьбы остального мира.
Конечно, в Пекине прекрасно понимают, какого "троянского коня" им пытаются подсунуть из Вашингтона. Ведь любой серьёзный российско-китайский конфликт в Центральной Азии, Сибири или на Дальнем Востоке будет означать критическое взаимное ослабление этих двух ведущих держав евразийского "Хартленда" и, соответственно, усиление США. К тому же, "красный дракон" явно не забыл ни атаку против юаня в 1997 году, ни ракетный удар по посольству КНР в Белграде, ни другие американские акции, направленные против Китая. Так что вряд ли товарищи из ЦК КПК в той или иной форме сегодня дадут положительный ответ на предложения Бжезинского и Ко. Но и оставлять его без внимания явно не намерены.
Поэтому совершенно очевидно: если Россия в условиях глобального кризиса ослабеет, начнёт утрачивать свою геополитическую субъектность и целостность, если возникнет риск возникновения на северных границах Китая проамериканских политических образований типа "Сибирской", "Дальневосточной" или каких-то иных подобных "республик", силовое вмешательство КНР в эти процессы можно считать стопроцентно обеспеченным. И именно в свете такой (сегодня уже вовсе не мифической) перспективы стоит рассматривать недавние маневры НОАК с отработкой перемещения значительных воинских контингентов в северо-западном (т.е. российском) направлении.
Пока мы не можем с уверенностью сказать, насколько адекватно восприняты эти недвусмысленные сигналы в Кремле. Судя по публичным высказываниям, а также по действиям президента и премьер-министра РФ — не восприняты вообще никак. Как известно, Дмитрий Медведев посетил с официальным визитом Ташкент и провёл переговоры с президентом Узбекистана Исламом Каримовым, по итогам которых последний заявил, что единственным покупателем узбекского газа была, есть и останется Россия. Не стоит забывать о том, что Узбекистан — не просто кратчайший геополитический коридор для Китая к туркменскому газу, но и запасной (в случае "перекрытия" Пакистана американцами) — к иранским углеводородам. То есть своим заявлением мудрый Каримов попросту "перевёл стрелки" для любых возможных претензий к нему со стороны Пекина на Москву и "Газпром", которые, будучи "зацикленными" на европейском направлении, ничего не предпринимают для диверсификации своих экспортных поставок и потому вынуждены безропотно "глотать" практически любые обвинения и санкции со стороны ЕС как единственного платежеспособного потребителя российского газа. Хотя если бы вместо "Северного" и "Южного потока" сегодня всерьёз велось строительство "потока" Восточного, в направлении Китая, отношение "старушки-Европы" к России было бы наверняка куда более взвешенным и уважительным. Да и "вашингтонский обком", оказавшись перед лицом российско-китайского союза, начал бы пританцовывать в прокремлёвском плане.
Конечно, тут вопрос во многом упирается в продажную цену "голубого золота": китайцы пока не готовы покупать российский газ по "европейским" ценам. Но ситуация развивается таким образом, что некий взаимоприемлемый компромисс при обоюдном желании найти можно достаточно быстро. В особенности эта система глубокой взаимодополняемости становится ясной в условиях глобальной финансово-экономической катастрофы. Углеводороды за продовольствие и товары первой необходимости. Стоит заметить, что такое желание со стороны Пекина есть, поскольку использование угля и нефтепродуктов в качестве основы китайской энергетики уже поставило перед Поднебесной серьёзнейшие экологические проблемы, а дальнейшее развитие экономики КНР невозможно без существенного расширения её энергетического баланса. Зато в Кремле явно не торопятся ни со строительством нефтепровода ВСТО (Восточная Сибирь-Тихий океан), ни с проектированием газовых веток в сторону Китая. Что, при прочих равных, объективно повышает заинтересованность Китая в осуществлении "плана Бжезинского".
Путин же и в своей давосской речи, которую сразу окрестили "анти-мюнхенской", и в предварившем её "программном" интервью информационному агентству "Bloomberg" позиционировал себя в качестве либерала "святее папы Римского", т.е. Соединенных Штатов Америки. По каким причинам такое позиционирование было проведено, "антикризисная" мимикрия это или, напротив, "сбрасывание масок" — в нынешней ситуации даже не особенно важно. Куда важнее другое — тот "ясак", который Россия продолжает в условиях кризиса руками Игнатьева и Кудрина выплачивать Соединенным Штатам и Западу в целом. По оценкам того же Кудрина, в 2008 году уход капиталов из России составил 110-115 млрд. долл., в 2009 году эта сумма должна вырасти, как минимум, вдвое. "Мы не ограничили вывод капитала и не намерены это делать в будущем… Мы к иностранным инвесторам будем относиться так же, как и к своим собственным, как к родным", — заявил Путин в интервью агентству "Bloomberg". Конечно, в устах Путина "относиться как к родным" звучит несколько двусмысленно, но ведь деньги действительно свободно продолжают утекать из страны, а некоторые из активов в неё и не "притекали": поскольку "Российская Федерация почти 50% своих золотовалютных резервов держит в американской экономике, и нам не безразлично, каков будет дефицит бюджета Соединенных Штатов в 2009 году" (там же). Ясное дело, что "вынуть" из американской экономики эти вроде бы принадлежащие государству Российскому деньги не удастся — то есть свыше 200 млрд. долл. реально "заморожены" за океаном. И никаких гарантий против их "усушки, утруски и утечки" в ходе кризиса у Кремля нет.
А это, в свою очередь, значит, что прогноз экспертов "Bank of America-Merrill Lynch" относительно судьбы российской национальной валюты и её "свободного падения" после апреля 2009 года — куда более вероятный сценарий развития событий, чем озвученный Минфином РФ и Путиным сценарий "плавной девальвации рубля". Давайте посчитаем — пусть грубо и "в первом приближении". Если 210 млрд. долл. Минфина и 170 млрд. долл. Центробанка — это все ликвидные активы государства, и из них пусть 200 млрд. долл. вложены в американские ценные бумаги, то "на руках" у Кремля остается примерно 180 млрд. долл. Из них 128 млрд. должны быть зарезервированы на погашение внешней корпоративной задолженности (да, "господдержка бизнеса"). Остается чуть более 50 млрд. долл., которые в условиях низких цен на сырьё за два-три месяца будут "съедены" растущим торговым дефицитом.
Вот такие невесёлые перспективы стоят сегодня перед российским государством, пожинающим горькие плоды либеральной "стерилизации экспортных доходов" за восемь лет президентства Путина. Поэтому премьер-министр просто обречён выражать оптимизм: мол, всё наладится, "Россия стала частью мировой экономики, и это неплохо. Но сегодняшнее событие — это и плата за то, что мы так стремились стать частью этой мировой экономики. Но мы все-таки считаем — мы оптимисты, — и исходим из того, что и мировая экономика, и российская тоже, будут постепенно вставать на ноги. По нашему мнению, в конце текущего года, в начале 2010-го мы будем реально ощущать элементы, связанные с позитивными тенденциями в развитии. По некоторым отраслям, мы надеемся, что уже в середине этого года мы увидим свет в конце тоннеля".