Это и учебник политэкономии, из которого узнаешь, чем мотивировались государственные решения на развитие той или иной отрасли промышленности или выпуска того или иного вида товаров.
Это и пособие по психологии, позволяющее понять поступки и побудительные мотивы людей, перед которыми поставлены грандиозные задачи, касающиеся жизни как всей огромной страны, так и каждого ее гражданина.
Это и лирический дневник, дающий возможность увидеть "железных наркомов", требовательных волевых министров — в кругу семьи: заботливыми отцами, нежными сыновьями, любящими мужьями.
Это повествование людей и о людях, которые исповедовали жизненный принцип "Раньше думай о Родине, а потом о себе". Потому наша страна была могучей, уважаемой, ее граждане счастливыми, уверенными в завтрашнем дне, что во главе страны стояли люди, живущие по законам людей. "Министром можешь ты не быть, но гражданином быть обязан", — под таким лозунгом жил каждый из авторов этой книги.
Интересно, что судьбы героев книги характеризуют страну, министрами которой они были, которая давала шанс и возможность детям рабочих, крестьян из настоящей глухомани, часто первыми в своей семье овладевшими грамотой, встать во главе государства. Читая книгу, видишь, что карьеры ее героев делались не за счет кумовства и семейственности, а благодаря таланту, высокой образованности, работоспособности, искреннему служению родине, самоотверженности людей.
"Только великие цели рождают великие дела. Только великие дела делают людей великими", — трудно не согласиться с прозвучавшими на презентации книги утверждениями.
Юрий Антониевич Израэль, Председатель Государственного Комитета по гидрометеорологии и контролю природной среды — министр СССР 1978-1991 годов, вспоминает, как однажды ему в феврале позвонил Алексей Николаевич Косыгин, тогдашний Председатель Совета Министров СССР, и спросил прогноз на будущий урожай. Юрий Антониевич ответил, что разработанные методики позволяют давать такие прогнозы лишь в мае. Алексей Николаевич попросил: "Но у тебя есть данные, как перезимовали озимые, есть данные о влажности почв. Вот ты сам сядь, проанализируй, и дай мне такую справку".
На основании подготовленной справки Косыгин заключил договор с канадскими фермерами на закупку пшеницы. И когда летом случилась засуха, стали скакать цены на зерно, а СССР был обеспечен зерном в необходимых количествах.
Это один из эпизодов работы министров той поры.
Авторы подчеркивают, что в работе над книгой руководствовались только своим желанием отразить тот или иной период, осветить, что сами посчитают нужным. Никто не давал никаких установок, не диктовал и не требовал.
В книге много имен. Все авторы с благодарностью пишут о людях, работавших с ними рядом, отмечают, что без команды, взаимоподдержки и взаимовыручки у них бы ничего не получилось.
Эта книга о прошлом послужит будущему- уверены авторы. Конечно, она будет полезна не только при изучении истории страны, но и в подготовке руководящих кадров, уча и самоотдаче, и поискам нетривиальных решений, неординарных подходов к делу, ведь очень многое в работе министров той поры было впервые не только в нашей стране, но и в мире.
Чтение книги вызывает смешанные чувства. Это и гордость за советскую страну, граждане которой в буквальном смысле слова сворачивали горы, и горечь, что такую страну мы потеряли.
Прочитав книгу, проникаешься уверенностью ее авторов, что наша страна вновь станет великой. А это зависит и от каждого из нас.
Иван Миронов ЗАМУРОВАННЫЕ Продолжение. Начало — в NN 5-6
СЫВОРОТКА ПРАВДЫ
15 января 2007 года нашу хату заказали с вещами. Это был мой первый переезд, к которому, как ко всему новому и непонятному, я подошел нервно, так как за месяц я успел попривыкнуть к соседям, к камере.
Под визги сирены и строгие молчаливые взгляды вертухаев я за раз поднял свои вещи на шестой этаж.
Шестой этаж разительно отличался от третьего, как "пять звезд" — от приемника-распределителя. Свежая зеленая краска, "накрахмаленные" потолки, по полу ковровые дорожки. Мы остановились возле 609-й, делившей стену с лестничным пролетом. Хрум-хрум, цирик вскрыл хату. Тормоза, упершись в фиксатор, образовали узкий проход. Проткнув вперед сумку, я с трудом протиснулся внутрь.
Тусклый свет еле-еле растворял полумрак, обостряющий беспокойство. Это была трехместка. Шконки стояли вдоль левой стены. Одинокая — напротив дальняка, двойные — следом, возле окна. Обстановка показалась вполне цивилизованной. Узкий железный шкаф с двумя тумбочками, аккуратный дубок, приделанный к правой стене. Нижняя и верхняя шконки перехвачены лестницей, на полу красовался современный крупный кафель. Но ни холодильника, ни телевизора. Не было даже сушильных веревок на решке. Лишь на дальней шконке сидел маленький черный человечек с опасливо дрожащими угольками глаз, слабо тлеющими, почти затухающими головешками. Ничего человеческого в этих глазах, и животного ничего — преобладало насекомое, вселявшее жутковатую оторопь. Представьте муху в человеческий рост, и вы поймете природу моей жути. Муха назвалась Игорьком, заехавшим, с его слов, полчаса назад. Из вещей — лишь вялый баул да черная фуфайка.