Кризис — то горнило, сквозь которое не каждый пройдет. Сквозь его игольное ушко не протиснется и верблюд. Значит, надо перекроить свою жизнь и впредь вести ее безупречно — только так Аду не цапнуть нас за пятки. И если мы окажемся на той стороне, значит, мы победили. В такой ипостаси не подобен ли Кризис — Пришествию?
Кризис придал жизни биение. Я чую её пульс, глаза мои широко открыты. Пришел Кризис, и я наконец понял, как я люблю свою семью, друзей, как мне дорога Родина. И что я готов сделать для них.
В тюрьме нет кризиса. И в сумасшедшем доме его нет. И в люльке младенца кризиса нет, и в гробу старика. И в хлеву, и в конуре всё в порядке, как всегда. На самом деле, Кризис-то надо еще заслужить. Нужно, по крайней мере, быть живым, свободным, дееспособным человеком. А если ты — вошь, без любимых и без любви, то какой тебе еще кризис?
Неожиданно вдруг перед каждым из нас возникло то, о чем люди последние полвека не могли и мечтать: у нас появился экзистенциальный выбор: или — или. Мы очутились на самом краю, и вопрос прост: или ты выживешь, или ты упадешь. Решать только тебе.
А раз так, то я решил. И моя жизнь преобразилась, обрела очертания, цвет, форму и контраст. Неожиданно у меня появилось время — смотреть на облака, деревья, цветы, на живых людей. Разглядывать их как в первый раз и понимать, насколько же они прекрасны.
Все ругают Америку, правительство, финансистов. Говорят, будто кризис явился нежданно-негаданно, из-за ошибочных действий кого-то там. Но я-то знаю, что я сам жил неправильно, и все что происходит нынче со мной — заслуженно.
Говорят, что Кризис этот кладёт предел не просто финансовой системе ХХ века, не одному лишь проект "Модерн" и даже не семисотлетней капиталистической формации, но всему многотысячному цивилизационному проекту человечества.
В такой ситуации можно вести себя по-разному. Можно попытаться бежать от этой лавины, вжаться в скорлупу четырех стен, залезть под землю, превратившись в пензенских затворников, или избегнуть чумы в загородном поместье. Можно забыть обо всём на свете и лелеять лишь то, что тебе дорого.
Кто-то предпочтет иной путь — он задумает ревностно подчиниться процессу. Если уж человечеству суждено перейти в новую стадию, стало быть, надо застолбить в ней самые сладкие угодья. Ценой предательства нынешних ценностей и идеалов, ценой отказа от цивилизационного ядра — выжить любой ценой. Протолкнуться в "золотой миллиард", в "сто сорок четыре тысячи избранных", выплыть, подобно пене, на самый верх. А потом уже плодиться и размножаться, населять своим племенем новый дикий необжитый мир, попутно писать историю и так восторжествовать в Истории.
Но есть третий путь — не идти ни в партизаны, ни в полицаи. Не об этом ли говорил Маркс: "Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его". Не бежать Кризиса и не возглавлять его — но построить собственную реальность! Переконвертировать мир в наши ценности, перековать его боеголовки на наши орала. Заставить цветы Кризиса расти под нашим солнцем, для тебя и меня.
В минувшие десятилетия сделать это было невозможно. Мы проиграли, мы были нацией поражённых и пораженцев. Мы жили не в своей стране, и не было ни шанса изменить расклад. Но теперь, когда пришел Кризис, перед нами возник новый горизонт. Вон он голубеет вдали, манит нас, приободряет на подвиг. Мы вглядываемся в дымку и чуем, что это наш шанс выплыть. Выплыть, изменив этот мир, в котором нам ничего не досталось, из которого нас всеми способами пытались вычеркнуть, как будто нас и не было вовсе.
ЗА СТЕНОЙ КИТАЯ… «Круглый стол» в редакции «Завтра»
Александр Проханов, главный редактор газеты "Завтра".
Бурное восхождение Китая в современном мире уже давно является предметом российских политологических обсуждений, страхов и надежд, связанных с тем, что наша Родина всё больше и больше отстает в своем развитии от великого, гигантского юго-восточного соседа. Какими в этой связи выглядят перспективы отношений между Китаем и Россией? Какую роль играет здесь фактор США, недавно предложивших Китаю, по сути, установление глобального дуумвирата в рамках "Большой двойки"? Какие коррективы вносит и может внести финансово-экономический кризис? Во всем этом, конечно, хотелось бы с помощью участников нашего "круглого стола" разобраться: искренне, без всякой ложной "политкорректности", не рискуя прослыть китаефобами или американофилами, — чтобы получить на эти острейшие вопросы внятные и определенные ответы.
Андрей Девятов, военный китаевед.
Американский экономист Дуглас Норт, лауреат Нобелевской премии 1993 года, откровенно заявил, что ни одна западная теория не может объяснить то, что происходит в Китае. Другой весьма именитый экономист, автор "Капитала" Карл Маркс назвал Китай в ряду восточных деспотий, где господствует "азиатский" способ производства. Эта оценка Маркса сохраняет свою актуальность и поныне. Китай невозможно втиснуть в систему координат западного сознания. Например, время для западного сознания — это ньютоновская бесконечная линейность, это прогресс, это модернизация, а для китайского сознания — это циклы бытия с определенными свыше, раз и навсегда установленными фазами. Китайское общество — это национально-культурный монолит, который за тысячелетия своей истории рос, никуда не перемещаясь. Китай живет повторами того, что уже не раз случалось ранее.
Китайцы знают, что сейчас их цивилизация находится на подъеме, этот подъем имеет космическое основание, и никакими земными силами: экономическими, политическими, военными, стихийными, — не может быть отменен. При этом китайцы имеют подсказки от подъемов прошлого. Последний из них был в XVII веке, в начале династии Цин, а тот, который китайцы воспроизводят сегодня, — это подъем IX века, династии Тан. Поэтому китайцы чувствуют себя спокойно, уверенно и смотрят на западных "прогрессистов" свысока.
О ситуации в Китае знают и другие внимательные наблюдатели за историческим процессом. Это знают носители концептуальной власти мировой финансовой олигархии, и поэтому они уже давно, еще в 70-е годы прошлого века, сделали ставку на Китай, как на ледокол, который должен разорвать все скрепы индустриального общества.
В настоящий момент банки, которые условно можно назвать "группой Ротшильда", чувствуют себя в Китае весьма уютно и перспективно. Тогда как другие банки, которые условно можно назвать "группой Рокфеллера", в Китае не имели и не имеют никакого веса. Если говорить, например, про обанкротившийся банк "Lehman Brothers", то его обязательства в КНР составляли всего 75 млн. долларов.
Какие же банки нашли общий язык с китайцами? Это те банки, которые эмитируют гонконгский доллар. Первый эмитент — это "Standart Charter", банк банков, банк Барухов, созданный еще в самом начале XVII века. Это Hongkong Shanghai Banking Corporation, HSBC, банк Ротшильдов, и это Goldman Sachs. Повторяя западные стандарты мышления, можно сказать, что Китай сегодня — это "одна страна, две системы". А посмотрев на существо дела, можно сказать, что это "одна страна, две валюты". И о степени присутствия финансового капитала группы Ротшильдов в Китае можно судить по тому, что в любом китайском аэропорту на каждом трапе написано — для тех, кто умеет читать: "Ротшильды приветствуют вас!" — я имею в виду логотип SHBC.
Эти банки в своей деятельности опираются на натуральные стоимости, которые предоставляет Китай в виде своей территории, в виде своего громадного населения, которое представляет собой достаточный для самостоятельного существования рынок в полтора миллиарда потребителей: жильцов, едоков, носителей одежды и так далее. "Группа Ротшильдов" опирается на созданную в Китае "мировую фабрику XXI века", которая замечательно выдает реальную продукцию.