Абсолютно внесудебно сформирован список из десяти тысяч человек, которые де-факто подвергаются репрессиям в той или иной, пусть даже и очень мягкой форме.
Знает ли о сути этого списка, например, товарищ Медведев? Уверяю вас - ничего он не знает. Я читал справки, которые пишут наверх сотрудники центра "Э", центра "Т". Эти бумаги, за редчайшим исключением, пишут бездельники и тунеядцы, судя по всему не занимающиеся оперативной работой вообще и компенсирующие своё нежелание работать надёргиванием слухов и баек из Интернета - бумага всё стерпит. В отношении меня этими людьми неоднократно выносились предупреждения о недопустимости совершени экстремистских действий, в которых указывалось, что ранее я был задержан за то-то и то-то, но всё дело в том, что конкретно за то, что они указывали, меня не задерживали и не привлекали к ответственности - это всё сплетни и слухи из Интернета. Хотя я более чем уверен, что фонды на оперативную работу использованы, и наверняка где-то есть отчёт, что, образно говоря, на сто стукачей потрачено триста тысяч рублей. И нужно ещё - ведь есть опасность, есть угроза "экстремизма".
Выгодна ли этим людям такая ситуация? Выгодно ли им сообщать руководству страны о десяти тысячах людей, совершивших экстремистские преступления, хотя максимум за последние десять лет таких преступлений было совершено три сотни? Несомненно. Уроза экстремизма - это источник финансирования, карьерного роста и так далее. А в итоге шаг за шагом создаётся чудовищная машина, которая раздавит не только русских, - это только начало.
"ZЭК". И чем же, по-вашему, закончится история статьи 282 УК РФ?
ДМИТРИЙ АГРАНОВСКИЙ. Не надо быть политологом, чтобы понять, что взаимное ожесточение власти и общества ни к чему хорошему не приведёт. Если политически активные люди не могут цивилизованно выразить свой протест на митинге, через газету, через СМИ, то какая-то часть из них уходит из политик вовсе, получив дубинкой по голове, например, зато другая часть радикализируется, маргинализируется и уже переходит к таким методам борьбы, которые никак не назвать цивилизованными. И вот эту обстановку, обстановку взаимной ненависти, её задаёт, конечно, к сожалению, власть. Поскольку она у нас главный игрок на политическом поле. И эта обстакновка воспроизводит себя, каждый раз на новом уровне, мы видим, что преступления становятся всё более кровавыми, что сроки становятся всё более длительными, что вовлекаются всё новые и новые люди в этот процесс. А с другой стороны просто происходит озлобление общества. Печально, что пока, на сегодняшний день, власть делает ставку на репрессивный механизм, при том, что в отличие от Советского Союза, где всё-таки физиологические и интеллектуальные потребности 90% населения были удовлетворены, у нас ситуация прямо обратная. У нас вся среда, вся социальная и национальная политика, она воспроизводит эту взаимную ненависть.
Будучи оптимистом, я надеюсь на то, что власти пойдут по пути большей демократизации, и произойдёт то, что называют "оттепелью". И о том как сейчас применяется эта статья, у нас останутся только страшные воспоминания.
ТАТЬЯНА МИРОНОВА. Я не так оптимистично настроена. Я как лингвист и филолог знаю, что русские, это тысячелетняя традиция, имеют обыкновение сперва предупреждать во весь голос об опасности, грозящей им, или от них - а потом уже вступать в схватку. На этом основано совершенно непонятное для современного человека предупреждение Святослава: "Иду на вы!". В русском самосознании тысячелетиями заложено - сперва предупредить, а потом действовать. И когда русский народ лишают возможности сказать и предупредить: "Нам плохо, мы можем восстать, мы страдаем, наши дети не имеют будущего"; когда нам затыкают рты и сажают за слова и мысли, то рано или поздно эти действия властей спровоцируют социальный и национальный взрыв. Безусловно. Причём, на мой взгляд, взгляд эксперта, нужно любые тексты, пусть даже самые агрессивные давать возможность опубликовать. Для чего? Любой враждебный нам текст - это предупреждение нас об опасности, о том, что что-то не так.