Конечно, я здесь называю далеко не всех, кого знаю, а не знаю наверняка еще больше. И очень надеюсь на то, что вскорости узнаю. А в заключение - несколько сталинских цитат из книги Владимира Суходеева.
"Мы должны приложить все силы к тому, чтобы сделать нашу страну экономически самостоятельной, независимой, базирующейся на внутреннем рынке, страной, которая послужит очагом для притягивания к себе всех других стран, понемногу отпадающих от капитализма и вливающихся в русло социалистического хозяйства. Эта линия… решительно отрицает политику превращения нашей страны в придаток мировой системы капитализма".
"Нельзя забывать о функциях государства в буржуазном мире. Это - институт организации обороны страны, организации охраны "порядка", аппарат собирания налогов. Хозяйство же в собственном смысле мало касается капиталистического государства, оно не в его руках. Наоборот, государство находится в руках капиталистического хозяйства… Капиталисты скажут: президенты приходят и уходят, а мы, капиталисты, остаёмся; если тот или иной президент не отстаивает наших интересов, найдём другого. Что может противопоставить президент воле класса капиталистов". Как будто сегодня и про нас сказано…
Анастасия и Борис Белокуровы ПРИГОТОВЬТЕ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ
"Джонни Д." (Public Enemies, США, 2009, режиссер - Майкл Манн, в ролях - Джонни Депп, Кристиан Бейл, Марион Котийяр, Дэвид Уэнем, Рори Кокрейн, Билли Крудап, Джон Ортис, Лили Собески, Джованни Рибизи, Мэтт Крейвен, Стив Грэм).
Жарким вечером 22 июля 1934 года из кинотеатра "Байограф", где только что давали "Манхэттенскую мелодраму" с Кларком Гейблом и Мирной Лой, вышел ничем не примечательный на вид человек. Его сопровождали две женщины. Та, что постарше, была одета в красную юбку. Через пару минут прозвучали выстрелы. Человек упал. "Джон Диллинджер мёртв!", - гулом пронеслось по толпе. Тело быстро погрузили в машину и увезли. На асфальте, вся поблескивая закатными лучами, осталась кровавая лужа. Добропорядочные прохожие шли мимо. Смачивали чистенькие носовые платки кровью легендарного гангстера. В память о "враге общества номер один". И одновременно борце с Федеральной Резервной Системой США, выбросившей простых американцев за черту бедности. В своём роде он был народным героем.
В криминальном мире можно завершить жизненный путь по-разному: погореть из-за бабок, погореть из-за бабы, реже - из-за баб, как это произошло с героем клемановского "Бега зайца через поля". Вот и Джон Диллинджер, которому удача изменила лишь раз, классически погорел из-за бабы. Не помогли ему ни фантастическое везенье, ни пластическая операция (почему-то оставленная в фильме за кадром), ни преданность простого народа, сотворившая из грабителя миф. Румынская эмигрантка Анна Сейдж сдала гангстера федералам; причины этого поступка летописцы жизни Диллинджера объясняют по-разному. По одной версии Анна была любовницей бандита в течение многих лет и устала от его бесчисленных измен. По другой - выполнила свой гражданский долг. Майкл Манн выбирает третью и самую достоверную - мол, Анну заставили это сделать, пригрозив депортацией. Так или иначе, знаменитой расправе у кинотеатра "Байограф" Джон Диллинджер обязан красной юбке обнявшей его Анны Сейдж. Тут его и узнали.
Что же происходит в новом фильме именитого Майкла Манна?
Мы видим, как агент ФБР Мелвин Первис (Кристиан Бейл) долго ловит гангстера Джона Диллинджера (Джонни Депп). Но в оригинале фильм называется "Враги общества". И только в российском прокате картина была переименована в "Джонни Д". Что ж, прокатчики обладают чувством юмора - название объективно отражает происходящее на экране. В банду Диллинджера, "самую лучшую из всех банд", входили Гарри Пирпойнт, Джон Гамильтон, Гомер Ван Митер, Малыш Нельсон и другие махровые гангстеры своей эпохи. У Манна все они - бледные тени, на фоне которых чертит свои незамысловатые зигзаги главный виновник торжества Джонни Д. Манн в своём круто сваренном гимне автоматам Томпсона не стал делать ставку на психологизм и историческую достоверность. Но и не скатился до уровня банального байопика.
Как писал видный фэбээровец Вильям С. Салливан, их главным занятием в те годы была пропаганда мнимого могущества организации с целью прославить своего короля - Джона Эдгара Гувера. И его гувернантов. Трус, игрок и - как поговаривали - гомосексуалист, Гувер был таким гражданином начальником, о котором мафия могла только мечтать. Он делал вид, что организованной преступности в США попросту не существует. Однако конторе при всём при этом требовалось создать имидж. В картине Манна мы видим, как Гувер пытается убедить правительственные структуры увеличить ассигнования на борьбу с преступностью. Но врагами общества были объявлены одиночки. Те, чей закат и так уже был близок. В середине 30-х Гувер вернул престиж ФБР ценой хладнокровных убийств: без суда и следствия были расстреляны Джон Диллинджер, Клайд Бэрроу и Бонни Паркер, банда Мамаши Бейкер.
Сам термин "враг общества" ещё задолго до того, как его присвоил себе Гувер, был введён чикагским адвокатом Фрэнком Лауше. Он предоставил властям список из 28-ми "врагов общества", "людей, находящихся в постоянном противоборстве с законом". Цель - уничтожение романтического ореола, мерцающего вокруг некоторых преступников. Возглавлял список смертников Аль Капоне. Как писал Карл Сифакис в своей энциклопедии "Мафия": "Враги общества" Гувера выглядели отрядом бойскаутов по сравнению с этими людьми".
Время одиночек, грабящих банки, слывших в народе благородными героями, борцами с системой, закончилось. К тому времени волна итальянской эмиграции набрала свою силу. Прочно проникла в социальные структуры. Систематизировалась. В городке Корлеоне - главном очаге мафии на Сицилии, главном поставщике кадров в Штаты - по самым скромным подсчетам 80 процентов мужского населения были рецидивистами. Именно такие люди и устремились в Америку на рубеже 20-х годов. Семья Морелло, Чиро Терранова, Лупо Волк и другие не менее конкретные ребята быстро взяли дело в свои руки и изменили мир. А их коллега по цеху Вито Дженовезе (1897-1969) и вовсе стал прототипом великого и ужасного дона Корлеоне из "Крёстного отца" Марио Пьюзо. Началась эра организованной преступности, а для борьбы с ней требовались иные методы, иной стиль. Меры, от которых так упорно открещивался Гувер, предпочитая работе свои любимые собачьи бега. В новой ситуации одинокие "Диллинджеры" были обречены. Благородное гангстерское солнце меркло в лучах волчьей бандюганской луны.
Но мафиозные войны не вызывали в народе душевного отклика. Мафию боялись и уважали, но превращать её бойцов в легенду никому не приходило в голову. Эти деятели не писали стихов - так делала Бонни Паркер. Не прыгали через банковские стойки с ловкостью тигра а-ля Дуглас Фербенкс - так делал Джон Диллинджер. А вот когда был застрелен мафиози Голландец Шульц, вряд ли кому-нибудь хотелось смочить платок его кровью на память.
Гангстеры-одиночки пользовались любовью среди простого народа из-за того, что являли собой воплощение американской мечты. Были невероятно кинематографичны. Они и сами были буквально помешаны на кино. Например, Аль Капоне одним из первых стал обладателем столь редкой в те времена вещи как фильмокопия. Раздобыв картину "Лицо со шрамом" Говарда Хоукса (о себе любимом), он пересматривал ее бесчисленное количество раз. Диллинджеру повезло меньше - первый фильм о нем был снят в 1945 году, спустя 11 лет после его смерти.
Майкл Манн также делает акцент на увлечении гангстерами кинематографом: один из героев то и дело изображает Джеймса Кэгни, сыгравшего в поучительных не только для преступников, но и для всех нас фильмах "Враг общества" (1931) и "Ревущие двадцатые" (1939). Последняя лента в годы войны была захвачена в качестве трофея и известна советскому зрителю под прокатным названием "Судьба солдата в Америке". Да и сам Диллинджер признается, что среди прочего он больше всего любит смотреть кино. Картины какого рода пользовались успехом у гангстеров понятно и так. "Джон Диллинджер не пойдет на фильм с Ширли Темпл", - так рассуждают разумные федералы. И оказываются правы. Если бы Диллинджер по иронии судьбы предпочёл бы злоключениям Гейбла в "Манхеттенской мелодраме" легкомысленные песенки девочки-блондиночки, возможно, его судьба сложилась бы иначе.