Телемиты проиграли в 1793 году во Франции и в 1922 году в России. Они победили в 1933 году в Германии и в 1991 году в СССР. В преддверии их новой активизации важно понять, что обеспечивает их — для нас спасительный — проигрыш? "Авангардизм" — вот что!
Приглядимся повнимательнее к большевикам. Для них пролетариат — авангард народа. Большевистская партия — авангард пролетариата.
АВАНГАРД — ЭТО ВЫДВИНУТОЕ ИСТОРИЕЙ меньшинство, пресловутый локомотив, тянущий за собою все человечество. Такова концепция пролетарских авангардистов. Но такова же и концепция якобинцев — авангардистов буржуазных. Такова концепция ЛЮБОГО авангардизма.
Ей всегда противостоит концепция "арьергардизма". Большевизм оформился в качестве политической силы, лишь отмежевавшись от концепции "спасительного арьергарда" в ее народническом исполнении (ленинское "мы пойдем другим путем"). Но концепция "спасительного арьергарда" существовала и в других исполнениях, категорически неприемлемых для большевиков, — эсеровском, анархистском.
Есть политика арьергардизма — и метафизика оного. Народничество во всех его вариантах (обычном, эсеровском, анархистском и пр.) — это политика арьергардизма. Телемизм — метафизика того же арьергардизма. Для того, чтобы арьергард отверг авангард и противопоставил себя ему, необходимо отречение этого самого арьергарда от Истории. Такое отречение как раз и обеспечивает телемизм. Пинский упрекает Бахтина в нежелании осмысливать Карнавал исторически. Бахтин же сознательно этого не делает. В отношении к Карнавалу как спасителю человечества от Истории — традиция Телемы!
Трагедия ХХ века в том, что авангардизм, представителями которого были большевики, принявшие эстафету у якобинцев, вдруг оказался странным образом надломлен (почему-то вновь вспомнилось сакраментальное "МЫ сломали хребет…"). Никоим образом не хочу сводить дело к теории заговора. Но то, что вера в спасительность пролетариата как авангарда человечества, доминируя в 20-е годы ХХ века, стала ослабевать уже к середине 30-х годов, — несомненный исторический факт.
Началось все, наверное, с гражданской войны в Испании. Когда оказалось, что испанского пролетариата недостаточно для отпора франкистам. То ли — по причине индустриальной неразвитости Испании, то ли… В любом случае, уже в Испании арьергардисты (испанские анархисты, но и не только) стали теснить авангардистов (испанских коммунистов). Советское вмешательство в испанские дела лишь усугубило политический и духовный проигрыш испанских авангардистов.
А тут еще — фиаско полноценного пролетариата! Немецкого! Он-то должен был сыграть роль "спасительного авангарда" и подавить фашизм (пролетарское восстание в Германии, всеобщая немецкая политическая забастовка). Но ведь не тут-то было!
После Второй мировой войны революционный процесс перенесся в колонии. Антиколониальные революционные движения по определению не могли использовать теорию и практику авангардизма.
К началу 60-х годов ХХ века революционный процесс в Европе (да и на Западе в целом) приобретает субкультурный (студенческий), маргинально-деклассированный (революция хиппи) и двусмысленно-спецслужбистский ("красные бригады") характер.
Прослеживая злоключения авангардизма в ХХ веке, мы приходим, наконец, к ключевой точке — срыву революции в СССР. В СССР к началу 80-х годов ХХ века сложился полноценный авангард. Тут и высококвалифицированные рабочие, и директора, недовольные застоем, и инженеры (не те, которые прозябали в никому не нужных НИИ, а другие). Тут же — постиндустриальные слои советской меритократии: ученые, работавшие в академгородках, элита военно-промышленного комплекса, часть армии и спецслужб.
Как переключить общество с авангардной на арьергардную повестку дня? Как-как! Собрать соответствующую команду журналистов… Заткнуть рот остальным… Показать несколько ярких событий (бритые режут бородатых, к примеру)… Разоблачить коррупцию (реальную или выдуманную)… И — пошли вы все с вашей авангардной повесткой дня! Сменили повестку дня? Авангард ушел с политической авансцены или перестал быть авангардом, приняв арьергардную повестку дня. Арьергард занял место авангарда.
И — "прости-прощай" революция авангарда, которая только (подчеркну еще раз) и могла спасти СССР! Такую революцию сорвали. И по прошествии времени стало ясно, что сорвавший ее — явно транснациональный — субъект задался очень амбициозной целью! Он вознамерился овладеть искусством извращения и превращения в той степени, в которой данное искусство (оно же Игра) может полноценно противостоять Истории.
Обсудив уже проблему демонтажа личности и народа как историко-культурной личности, я теперь вправе обратить внимание читателя на то, что авангард — это политический аналог "сверх-Я". А арьергард — это политический аналог "Оно". А также на то, что демонтаж культурный, политический, метафизический и иной осуществлялся с помощью Телемы. Но являлась ли Телема лишь средством демонтажа или же субъектом, осуществляющим оный?
В любом случае — Телема использовала беспокоившие Маркса "превращения". И опять же возникает вопрос: "превращения" эти, являясь войной формы против содержания, осуществляются самой формой? Или каким-то внешним субъектом? Если есть такой внешний субъект, то им никак не может быть Творец форм. А раз так, то на роль предельного метафизического субъекта, рождающего "превращенные формы", может претендовать лишь Сверх-Сущее Бердяева. То есть Великая Тьма.
Но кто соискатель на политическую роль? Как прикажете именовать субъект, который явно решил бороться не только с коммунизмом, Модерном и гуманизмом, но и с Историей? И почему, собственно, этот политический субъект нельзя именовать Телемой? "Транснациональным империалистическим государством" его, видите ли, именовать можно. "Железной пятой" — можно. А Телемой — нельзя? Почему?
Проект "Телема" претендует на то, чтобы отменить Историю. Проектанты хотят добиться этой цели, парализуя исторический авангард, побуждая арьергард отречься от Истории, активизируя отрекшийся от Истории арьергард и двигая исторический поезд вспять. То есть, осуществляя регресс.
Проектом "Телема" я занимаюсь, а не Рабле, Бахтиным, Кожиновым и другими. Проектом "Телема" — как сокрушителем Модерна. И создателем совсем иной реальности по ту сторону оного.
Русская Телема в ее оголтело-племенном исполнении — убогая часть общемировой Телемы. Задумываться об этом я впервые стал после того, как столкнулся с феноменом, потребовавшим герменевтического прочтения. Сам-то феномен не ахти какой. Почему-то из уст теоретика, всегда именовавшего себя левым, прозвучала очень несвоевременная анафема Марксу как враждебному России еврею.