Все книги писались побочно основной работе, для души. Потом мне стало тесно в газете — мир, к которому я прикоснулся, настолько захватил, что захотелось об этом активно писать.
В 2002 году на меня вышло издательство АСТ и предложило заключить договор на пять лет. Материалы продолжали идти, появлялись книга за книгой.
Уже в 2001 году было понятно, что мир, описанный в книгах "Сломанный меч Империи" и "Битва за небеса", погиб — уничтожили советскую промышленность, УПК, научные центры, кадры ушли, новых на смену не вырастили. Соответственно, надо было искать выход, прорыв из царства безнадёжности. Причём не только для Российской Федерации, но для всего русского мира: я считаю, что и Украина, и Белоруссия — это тоже русские государства. Я обратился к будущему. Любой человек, который занимается темой ВПК, гонки вооружений и историей "холодной войны", неминуемо будет интересоваться вариантами будущего и возможностью им управлять. Пошли книги следующей волны: "Оседлать молнию", "Гнев орка", потом "Третий проект", который мы делали с Сергеем Кугушевым пять лет. Вот так и появился феномен Максима Калашникова.
"ЗАВТРА". По какому критерию Максим Калашников отделяет зёрна от плевел? Всё-таки ты, гуманитарий, столкнулся с миром техники, естественнонаучного знания.
М.К. Есть здравый смысл, есть критерий практики. Если что-то делается и показывает результат, значит, на это стоит обратить внимание. Создан новый материал, он летал на "Буране" и показал себя хорошо, значит, такое направление нужно развивать дальше. Историческое образование здесь хорошее подспорье — оно учит искать.
Во-вторых, есть эксперты. Мне довелось общаться с Лозино-Лозинским, главным конструктором корабля "Буран". Это образованнейший был человек и в преклонном возрасте сохранивший ясный и пытливый ум. Его мнение для меня несопоставимо с интернет-крикуном, задыхающимся от ненависти.
В своих книгах я с соавторами создавал некий образ мира будущего. Соответственно, первый фильтр отбора — технология идёт в этом русле, вписывается в новый мир или нет. Далее — есть ли уже практический результат, опытные и опытно-промышленные модели.
Третье — отходит ли от этой технологии своя цепочка производных технологий, как она влияет на жизнь. Допустим, технология Георгия Коломейцева — воздействие на семена растений с помощью особого электромагнитного излучения. Урожайность повышается на десятки процентов. Такая система позволяет резко нарастить производство продовольствия, снизить расход энергии, минеральных удобрений, затрат человеческого труда. У такой технологии масса социальных последствий, она — прорывная.
Есть такие технологии, которые могут проложить дорогу в новый мир, заодно решив русские проблемы. Если технология показала себя в действии, начинаю её пропагандировать. Потом видишь ещё одну, которую можно сблокировать, и.т.д. Набирается такой клин, идущий в будущее.
"ЗАВТРА". Наша научная элита по генезису — сталинская. Сейчас власть активно использует тему модернизации, а параллельно идут эскапады против Сталина. Как бы предполагается иной, не сталинский путь модернизации…
М.К. Тот же Лозино-Лозинский говорил про себя: я — дворянин по происхождению и сталинист. Все они либо формировались тогда, начинали свою деятельность, либо, если более молодые, взяли эстафету и были учениками людей, работавших во время сталинского большого скачка.
"ЗАВТРА". Часто говорится, что мир приобретает сетевой характер, следовательно, говорить о централизации просто неадекватно…
М.К. Начнём с того, что сталинский метод не зациклен на централизации. Суть сталинского метода — опередить своё время, поймать ветер будущего в паруса. Я уверен, что будь Сталин сегодня жив, он бы изучал методы распределённого управления. Не надо смешивать дух сталинской эпохи с её тактикой. Практика на тот момент была передовой. Сейчас важно овладеть следующей ступенью организации. Второе — не забывайте, что Сталину приходилось действовать в стране, которой уже не должно было быть на свете. Когда говорят о несоразмерной цене, которую страна заплатила за подъём, — мне всегда хочется ответить: а вы не хотите понять, что страны просто не должно было быть? Российская империя и русский мир были приговорены. Русские должны были повторить судьбу Австро-Венгрии, распасться. Потом бы нас навертели на гусеницы — немцы с одной стороны, японцы с другой. А может быть, и финны с поляками в этом приняли бы участие…
Фактически Сталин и его когорта спасли страну. Да, жестокими методами. Но иногда раненого на поле боя приходится оперировать очень жестоко.