Игра начинается как минимум за три часа до начала матча. Подходя к стадиону в это время, уже можно услышать нарастающие звуковые волны. Дорога, идущая вдоль Тибра, плотно упакована с обеих сторон машинами и мопедами. Полицейские пытаются внести в хаос "тьмы, и тьмы, и тьмы" хоть какой-то порядок, уже не обращая никакого внимания на правила парковки.
Единственное ершистое прикосновение закона к болельщику совершается на месте досмотра. Здесь стоят фаланги полицейских в шлемах и при полном вооружении, что позволяет стюардам проверять прихожан храма на предмет контрабанды: от зажигалок до колюще-режущих предметов. Правда, несмотря на демонстративное прилежание сотрудников, все запрещенное, включая, разумеется, петарды и дымовые шашки, в больших количествах попадает на стадион. Достаточно зайти, чтобы в этом убедиться: запах травки является надежным попутчиком матча, так же, как хоральное пение "тифози" и артиллерийский дым после каждого забитого гола.
На Северной и Южной фанатских трибунах никто не обращает внимания на билеты: у абонированных прихожан есть свои негласные места. Поэтому если чужак попытается занять место, принадлежащее "деду", ему вежливо (вначале) посоветуют поискать в другом месте.
Сектора разделены пластиковыми стенами под два метра, у которых дежурят стюарды-сотрудники стадиона. Однако они так же, как и полицейские, даже не пытаются вмешаться в происходящее, выполняя роль предусмотренного правилами безопасности пугала.
Дерби — это столкновение легионов Цезаря и Помпея с противостоящими армиями — болельщицкими трибунами. С северной стороны — легионы "Лацио": "Викинги", "Орлы", "Непоколебимые". С южной — легионы "Ромы": "Рома Ультра", "Джовинецца", "Федаины". В обе стороны звучат сексуальные покушения на умерших близких противника. "Вы, как Наполи" — ревут болельщики "Ромы", намекая на схожесть цветов "Наполи" и "Лацио". "Вы не римляне, а неаполитанцы в городе, который вас пригрел", — отвечают на это тифози "Лацио", намекая на более продолжительную историю своего клуба. Трибуны не дают прорваться звуку противника, блокируя его своим ревом. Огромные флаги легионов: одни с орлами, итальянскими флагами с надписью "Лацио", другие — с волчицей и двумя присосавшимися к ней человеческими детенышами, а также национальным триколором, в котором красный заменен на апельсиновый цвет Ромы.
Как только одна из команд начинает проигрывать, ее штурмовые отряды мобилизуются у разделительной зоны. Собравшись в манипулу, они пытаются прорваться за оцепление охраны стадиона и полиции. Если им это удается до подхода полицейских подкреплений, они нападают на лагерь группирующегося в ответ противника. Звучат первые взрывы — начинается артобстрел противника пиротехникой. После традиционного вмешательства полиции, когда дубинки летят в обе стороны, битва не заканчивается. До конца неудачного дня кто-то из тифози победившей команды получает в подарок перо под спину и отправляется в реанимацию.
КРЕПОСТЬ "ДЖУЗЕППЕ МЕАЦЦА" (МИЛАНСКИЙ САН СИРО)
Матч, начинающийся пробками еще на "МКАДе". В отличие от Рима, в котором на футбол добираются на мотороллерах, в главном городе Севера количество автомобилей не намного уступает армии болельщиков. В определенной степени это связано с географией тифози: за столичные клубы болеют в основном местные, а за миланские — очень много иногородних. Кроме того, если в Риме можно разъезжать на двух колесах даже зимой, то в северной столице временами это бывает просто невозможно. Поэтому в случае миланского дерби трафик является его неотъемлемой составляющей.
Приближение к стадиону — как приближение к ТЭЦ, от которой распространяется рокот сжигаемой массы человеческой энергии. Иногда этот рокот преодолевает пределы высоких нот и разрывается петардами, дающими звук, как тарелки в вагнеровском "Полете Валькирий". Иногда он замыкается поблизости от стадиона в дерущихся из-за переизбытка гормонов и отсутствия естественного выхода для них подростках.
Вблизи Сан Сиро предстает космической станцией с прожекторами — реактивными двигателями или замком с вызывающими мистический ужас светящимися изнутри башнями, ведущими к последнему кольцу трибун. Как в средневековье, перед ним располагаются торговцы с механизированными тележками, груженными всяким хламом для болельщиков: от шарфов до сидельных подушек с клубными логотипами. Там же готовят хот-доги и каштаны, распространяя запах дешевой, но раздражающей аппетит еды, а также вливают в футбольных прихожан кока-кольный и пивной хмель.
Кассы выглядят как дзоты, на которые навалились сотни солдат весеннего призыва (юнцы, любители и туристы). Ветераны в очереди не стоят, имея партийные билеты на весь сезон. "Голубые и синие" мундиры полицейских скучают по периметру крепости. В местах основных людских проходов расположены их мини-лагеря с решеточно-стальными омоновозками и машинами "скорой помощи".
На Сан Сиро поле начинается сразу за трибунами, не отделенное от него, как на Олимпико, пограничной зоной легкоатлетической дорожки. Две баталии сливаются в одну. И только лишь снующие по трибунам и продающие напитки местные "таджики" не обращают внимания на происходящие события. Вернее, они отмечают вибрацию, но не как ее непосредственные участники. Скорее они напоминают нечто среднее между "Красным Крестом" и бригадой мародеров: чем больше ожесточенности на поле (эмоции иссушают организм), тем востребованнее их весьма доходные услуги (500% рентабельности со стаканчика).
На Сан Сиро гостям принадлежит не вся северная трибуна, а только верхние ее ярусы. Соответственно чужаки занимают командные высоты, в то время как нижняя часть принадлежит болельщикам хозяев поля. При определенном накале сверху вниз летят различные предметы, включая мотороллеры — таким образом отметился однажды матч "Интер" — "Аталанта". В условиях миланского дерби ситуация смягчается тем, что значительное число болельщиков "Интера", особенно после нескольких выигранных "чемпионатов", активно посещают одно из главных противостояний сезона. Соответственно, ниже гостевой трибуны находится микс красно-черных и черно-синих, которых в худшем случае обливают водой и обстреливают бумажными самолетиками.
После появления футболистов на поле за несколько минут до начала матча фанатская "Южная трибуна" миланистов превращается в черное из тысяч болельщиков полотно со сделанной на нем из людей красной надписью "ВПЕРЕД". Гостевая отвечает своей каллиграфией — составленным из людей флагом "Интера". Если в римском дерби идет звуковая борьба, то в миланском на трибунах вывешиваются обращенные к противнику растяжки. Тон обращений меняется в зависимости от ситуации на поле — "шуты" и "дерьмо" звучат все чаще на фоне пропущенных голов. Накаляющиеся "красно-черные" угрожающе напевают: "В меня вселился черно-красный дьявол, и пусть он вселится и в вас! Сан Сиро — мой наркотик!"
На мгновения перед голом трибуна теряет динамику, и звук — как на замедленном повторе. И затем, как в "Аиде" у Верди, он раскатывается превратившимися в трубы трибунами. Зажигаются петарды, и кажется, что из-за стен замка начала работать артиллерия. Над трибуной поднимается красно-оранжевое зарево.