Выбрать главу

     Прибыл один из поездов дальнего следования. Очень жидкий ручеек приехавших. Организованные группы школьников, традиционно отправляющиеся на новогодние каникулы в Москву, уже прибыли, а одиночные граждане на длительные выходные в столицу, видимо, не приезжают.

      В прошлые поездки в новогоднюю ночь моими попутчиками были люди, работающие в Москве на неквалифицированных работах. В связи с кризисом многие конторы закрыты, трудившиеся на них люди из Москвы разъехались, поэтому поток пассажиров уменьшился. Полупустой вагон. Большая часть пассажиров — мужчины среднего возраста. Они к празднику подготовились основательно: сев в вагон, сразу стали поздравлять друг друга с грядущим Новым годом, и к моменту его наступления не могли лично засвидетельствовать ему свое почтение, так как уже крепко спали.

     В 12 часов я смотрела в окно, получился Новый год вприглядку. Молодая попутчица читала книгу, пожилая крепко спала. В конце вагона раздалось: "Что, уже куранты, пробили? Ну так с Новым годом!"

     Вдоль дороги немало населенных пунктов: деревеньки, поселки. В некоторых из них нет и огонька ни в одном из домов. Может, жители все собираются в местном клубе или столовой, и вместе встречают праздник? Не могли же всем селом лечь спать в новогоднюю ночь или все укатить в какой-нибудь тур. А в некоторых поселках освещены почти все окна, видно, что стоят елки, горят гирлянды.

     Вагоны поезда новые. Наряду с появившимися биоудобствами, измененные конструкции радио: нет регулятора громкости в каждом купе, и в уши бьют вездесущей попсой, официозом. Наслушалась противу всякого желания и "Ты целуй меня везде, я ведь взрослая уже", и как хорошо на российской сторонке, как у нас все увеличилось и окрепло. Как мы не рухнули в кризис и дальше не рухнем, ещё больше. Раньше ты мог выключить или уменьшить громкость, сейчас лишить себя наслаждения внимать очередной запевшей Ксюше Собчак или бодрому в отчетах региональному чиновнику, не можешь. И разве такое навязанное прослушивание – не тотальная пропаганда?

     Могу часами смотреть на пейзаж за окном идущего по родной стране поезда. Не наскучивает. Как дорогое лицо: сколько бы раз ни видел, а насмотреться не можешь. Это и есть — ненаглядность. И зимой, и весной, и летом, и осенью — вид природы среднерусской полосы завораживающ неброской глубинной красотой. Березы, осины стоят трогательно оголенными, как бы и стыдясь своей наготы. Ели опустили свои лапы под тяжестью снега. Можно писать картину "Над вечным покоем". Даже в вагоне поезда, наполненном стуком колес, голосами пассажиров, разухабистыми песнопениями из неумолкающего радио, ощущаешь благородную тишину зимнего леса за окном.

     Проплывают развалины то ли МТС, то ли автобазы — огороженная полуразрушенным бетонным забором территория. Из-под снега торчат проржавевшие скелеты кабин, колесных пар… В центре этого уныния стоит вышка с площадкой на самом верху то ли для сторожа, то ли пожарного. Венчает это сооружение звезда. Насыщенно-красная, пожалуй, кто-то недавно ее покрасил. Она — словно последний оплот, как вызов разрухе и забвению. Гори, гори, моя звезда, на безымянной высоте. Может быть, тот, кто ее покрасил, взбирается на эту вышку среди разрухи и безмолвия и чувствует себя защитником своей высоты, хранителем звезды? Так, знакомый ветеран войны перед смертью с гордой горечью говорил: "Своей высоты я не сдал".

     На станции прибытия встречающих меньше, чем обычно. Нет и настойчивых с предложениями своих услуг таксистов. На улице минус 26, в не отапливаемом вагоне трамвая не намного выше. Пассажиры, покупая билет, пеняют контролёру. Она слабо оправдывается, что и сама целый день как в морозильной камере сидит. Ей резонно парируют, что она за это сидение деньги получает, а они – платят. Люди по привычке дают 10 рублей на проезд. Узнают, что цена проезда повысилась до 11 рублей. Ругают власти: "Ни одного нового года не пропустили, чтобы шкуру не содрать! Как новый год — так затягивай пояса!" — ворчит пожилая женщина. Региональных пенсионеров лишили льготного проезда, оставили это право только федеральным. Люди возмущаются: работали в одной стране, часто на одном предприятии в разных подразделениях, которые тогда никто не делил, форма собственности была государственной, и вдруг оказывается, что кто-то может ездить, а кто-то нет.

     Это положение с оплатой проезда, то самое нововведение, которое из разряда "на усмотрение региональных властей". А региональные власти усматривают только возможность "оптимизировать расходы" на население. То есть как можно меньше выделять людям денег из бюджета, наполняемого именно гражданами. На себя власти одежку оптимизации не примеряют. Почти ото всех, с кем довелось пообщаться, услышала о том, как жируют власти и их семьи: сынки, дочки. снохи, зятья. "У них проблем с демографией и деторождением нет. Плодятся, как тараканы на наши головы", — ситуацией с кумовством раздражены все. Вирус головной "семьи", с которой начала загнивать Россия, поразил страну почище всякого гриппа. Главная эпидемия, по мнению людей — власти.