Понятно, что проведение подобных операций потребует перехода Китая, центральноазиатских республик и России от добрососедских отношений, основанных на политическом доверии и стратегическом взаимодействии, к отношениям искренности и взаимопомощи родственных цивилизаций перед лицом общего врага. А вот к подобному переходу ни в ШОС, ни в ОДКБ сегодня категорически не готовы.
Дело в том, что охрану "бесценного сокровища" добрых отношений братских народов от происков "злых сил" надо начинать с корректировки вопросов не идеологии (которая де-факто разная), но мировоззрения, которое выше идеологии в цивилизационных архетипах и китайцев, и тюркских народов, и русских!
Но тогда придется вести не столько деформационную войну оружия на путях транзита, сколько трансформационную войну смыслов в головах и сердцах людей. А для этого нужно хотя бы уметь различать смыслы "свои" и "чужие", то есть обладать, как минимум, собственной четко выстроенной системой смыслов, не просто приемлемых, но обладающих общим трансформирующим потенциалом и для посткоммунистического великоханьского Китая, и для постсоветских исламских республик Центральной Азии, и для постлиберальной (давайте называть вещи своими именами), но по-прежнему идеологически прозападной России.
Подобную систему — на базе трансформированного марксизма — почти удалось выстроить Сталину в конце 40-х—начале 50-х годов, и современный Китай, несомненно, в гораздо большей степени является наследником этой системы, чем республики бывшего СССР, включая Российскую Федерацию. Но точно так же несомненно, что Китай не в состоянии просто "развернуть" свою часть этой системы на постсоветское пространство. Здесь нужен новый смысловой прорыв, и его может осуществить только Россия.
Игорь Родионов __ ЗВЁЗДЫ, ПРОНЕСЁННЫЕ СКВОЗЬ АД 3
Продолжение. Начало — в №№ 4,5
3. ТБИЛИСИ
Вечером 8 апреля я получил письменный приказ от министра обороны Язова с требованиями к утру 9 апреля очистить от митингующих проспект Руставели, взять под охрану государственные объекты и впредь не допускать никаких сборищ людей на территории Тбилиси. Войска МВД, прибывшие из центра, и парашютно-десантный полк перешли под моё командование.
Вот так, в результате непринятия мер руководством Грузии, митинг, возглавляемый Гамсахурдией, Коставой, Церители и Чантурией, в течение недели из националистического несанкционированного превратился в круглосуточный и крайне агрессивный, многотысячный, антисоветский, пронатовский, готовый в любой момент перерасти в мятеж.
Поначалу митинг утихал на ночь, на площади оставались лишь немногочисленные палатки и группы людей. Всё это можно было легко пресечь в течение ночи, но власти бездействовали. Каждую ночь количество людей увеличивалось, и так продолжалось целую неделю. В ночь с 8-го на 9-е организаторы, похоже, уже всё знали, вероятно, произошла утечка информации. Руководители представляли себе план готовящейся военной операции, поэтому митинг продолжался всю ночь без перерыва.
Во время самого митинга происходило сочетание призывов, выступлений, лозунгов, песен, плясок. Многие митингующие употребляли спиртное. Вся эта "культурная" программа была привлечена для того, чтобы создать иллюзию мирных целей проводимой акции. В реальности же на площади всеми методами нагнетался настоящий воинственный психоз.
Главным организатором митинга стал Гамсахурдия, который в прошлом был четыре раза привлечён к уголовной ответственности.
Мои обращения в Москву с предложениями задержать зачинщиков и начать расследование так и остались на бумаге и ответа на них не последовало.
За несколько минут до начала вытеснения митингующих войсками на площади появился патриарх Грузии Илия и обратился к участникам митинга. Он медленно говорил в микрофон, его голос прокатился по всей площади, он просил: "Братья и сёстры, покиньте площадь и не появляйтесь здесь больше, не доводите дело до применения силы". Кто-то из гамсахурдийцев бесцеремонно вырвал микрофон из рук патриарха и, обращаясь к митингующим, призвал не расходиться, стоять до конца. Он вопрошал: "Готовы ли все стоять до конца?" Толпа орала в ответ: "Да!", затем снова: "Пусть прольётся кровь!", толпа в ответ: "Пусть прольётся кровь!"
Под этот шум войска начали занимать исходное положение. Площадь была освещена электрическим ночным освещением.
Всё происходило перед Домом правительства, под окнами ЦК Компартии. На площадь не вышел никто из республиканского руководства. Тбилисская милиция также спокойно наблюдала со стороны, не пытаясь вмешаться в происходящее, комитетчиков также не было видно. Никто не прибыл и из Москвы, чтобы хотя бы посмотреть на этот шабаш. Нас просто оставили один на один с ситуацией. И этой ситуацией управляла не законная конституционная власть, а уголовники, требующие пролить крови.
Накануне поздно вечером в моём кабинете собрались командиры внутренних войск центра, парашютно-десантного полка и генерал Горгодзе — министр внутренних дел Грузии.
Мы обговорили детали предстоящих действий, всё оформили документально, поставили свои подписи. Мною был отдан приказ сдать боевое оружие и хранить его в боевых машинах десанта.
Войска должны были занять исходное положение к трём часам утра 9-го апреля.
Спереди располагались три бронетранспортёра, которые должны были вклиниться в толпу митингующих и разделить её на части. За бронетранспортёрами выступала весьма плотная цепь внутренних войск в бронежилетах, касках, со щитами и резиновыми дубинками.
Позади отрядов внутренних войск, метрах в пятидесяти, шли подразделения десантного полка, за которыми следовала их боевая техника с оружием. Десантники были легко экипированы, из экипировки под категорию средств защиты попадали только сапёрные лопатки.
Я вместе с небольшой группой управления и средствами связи с Москвой и Патиашвили находился между внутренними войсками и десантниками.
Замысел наших действий заключался в следующем: с трёх до четырёх утра организованным строем выйти на проспект. Своей решимостью дать отпор, психологически воздействовать на митингующих, чтобы побудить их покинуть площадь и разойтись по домам.
Если же этот план не сработает — в четыре утра медленно начинаем движение, вытесняя людей с площади вверх по проспекту и в боковые улицы. Женщин, пожилых людей и подростков выдёргиваем из толпы и отправляем за свои спины. Ни на какие провокации не поддаваться.
Генералу Горгодзе было приказано к двум утра очистить все подходы к проспекту и прилегающим улицам, убрать оттуда весь транспорт, чтобы облегчить вход войск и отток митингующих.