ПОКА ВЕДУТСЯ теоретические споры о том, как понимают США, Европа и остальной мир международную легитимность и принципы суверенитета, Вашингтон, где смог, уже перекроил под себя мировой порядок. Власть силы — мерило общественного развития на протяжении тысячелетий, и современный мир в этом смысле ничем не отличается от эпохи Александра Македонского или Наполеона Бонапарта. Удивляет лишь политический инфантилизм Фукуямы, который он пытается сделать умственной нормой своих читателей. Стремление к гегемонизму мыслитель объясняет особым пониманием американцами государственности и суверенитета, чувством исключительности политических институтов первой демократии. Оправданием вопиющего проявления силы для него является Декларация независимости и Конституция США, которые воплощают для американцев "универсальные ценности и имеют для человечества значение, далеко выходящее за границы Соединенных Штатов... Это чувство временами приводит к типично американской склонности путать собственные национальные интересы с более широкими интересами мира в целом". Только "путаница" эта исключительно на руку самим американцам и их союзникам.
Рассуждая о проектах политико-территориального устройства мира нельзя не упомянуть еще одного интеллектуала, каталонца по происхождению, но космополита по призванию, профессора Центра стратегических и международных исследований в Вашингтоне, члена Европейской академии — Жозепа Коломера. Его работа 2007 г. "Великие империи, малые нации: неясное будущее суверенного государства" (Greatre Empires, Small Nations: The Uncertain Future of the Sovereign State. — L.; N.Y.: Routledge) представляет собой очередное интеллектуальное обоснование, своего рода "методологию", демонтажа национального государства. Коломер убежден, что благополучие народов зависит от "таких обширных демократических империй, как США и ЕС". Более того, ученый полагает, что "подобные Китаю традиционные империи или иные зоны сопоставимого масштаба (видимо, имеется в виду Россия. — Е.П. ) также могли бы освободить малые нации, если бы стали достаточно эффективными в обеспечении обширных общественных благ и либерализовались бы сами". То, что реализация подобной идеи на практике приведет к уничтожению оставшихся целостных пространств, к войнам и хаосу — очевидно. Тем не менее, исторический опыт ни в чем не убеждает Коломера, и он идет дальше, посвящая целую главу "миротворческой империи" — США. Оказывается, обладая небывалой концентрацией военной силы и будучи вооруженной доктриной национальной безопасности, предполагающей, что наилучшим способом установления прочного мира является распространение демократии, Америка обоснованно претендует на роль "миротворческой империи" — по-видимому, под "миротворчеством" Коломер имеет в виду агрессию против Югославии, Ирака и Афганистана. Более того, профессор, видимо, сам того не желая, раскрывает карты, утверждая, что проект "построения национального государства" опасен для "демократических империй" — именно суверенные государства "парадоксальным образом способны стать угрозой свободе и демократии, поскольку они смогут возродить старые конфликты или создать новые отношения соперничества и вражды".
В заключение хочу подчеркнуть, что стратегические цели Аттали, Коломера, Фукуямы и их нанимателей одинаковы: "для будущего мирового порядка самое важное — это обучиться построению государства". Только один учит строить "планетарное государство", другой — встраивать государство под крыло "демократических империй", а третий — идеологически обосновывает новый империализм "сильного государства" США. Есть, однако, ряд факторов, стоящих на пути реализации описанных схем. Прежде всего, это наличие Китая, который ни в коем случае не подпишется под "мировое правительство". О Китай, весящий на мировой чаше экономических весов столько, сколько все вместе взятые развитые страны, как о скалу, разбиваются подобные идеи. Сложно будет с Ираном, да и с Россией вряд ли всё окажется просто — даже с учетом результатов геополитического погрома времен Горбачёва и Ельцина. Разумеется, творцы "нового мирового порядка" постараются решить эти проблемы. Здесь основным становится политическое маневрирование Вашингтона, который может либо, например, попытаться стравить Россию и Китай, предлагая каждой из них "схему большой двойки", либо же втягивая каждую из них в глобализацию по собственным рецептам и через существующие международные организации. Однако последняя альтернатива вряд ли будет осуществлена, поскольку мировая экономика практически наверняка в ближайшее время столкнется со второй волной мирового финансового кризиса, который сформирует абсолютно новые политико-экономические условия. Поэтому стоит напомнить слова Гегеля, который писал о коварстве Истории, а Шекспир — о том, что "сталь может вернуться по назначению".