Мы пытаемся построить свою общность. Нам услужливо подсовывают: ваши враги — мусульмане, азербайджанцы, чеченцы, дагестанцы, грузины, украинцы. Это ложная посылка, потому что она нас не объединяет, не делает нас сильнее, а дробит нас.
Самые стойкие христиане живут на Востоке, в том числе в Ираке. Они говорят всему миру, мы просто этого не слышим: "Американцы угрожают нам, а не мусульмане, мы с мусульманами не воюем, мы с ними живём полторы тысячи лет, и мы научились быть добрыми соседями. Это вы приходите к нам воевать".
Я посетила в Ираке множество христианских общин. Они считают, что на Западе просто используют их несчастья в своих корыстных целях. Ага, еще 14 христиан убили — вот доказательство, какая ужасная аль-Каеда, нужно еще сильнее воевать против нее. Ответ христиан Ирака таков: все их беды начались с того момента, как в Ирак пришли американцы.
Среди оккупационных войск есть мусульмане, и эти мнимые мусульмане являются большими врагами христиан, чем мирные соседи, с которыми они вместе живут, вместе празднуют и вместе горюют.
"ЗАВТРА". В России есть такой известный общественный деятель, как Гейдар Джемаль — как бы вы его охарактеризовали? Ваше мнение о его роли в современной российской жизни?
Н.К. Гейдар Джемаль — это значительная фигура в российском интеллектуальном пространстве, человек, который чётко формулирует свои мысли и говорит политическим языком. Это мусульманин, обладающий глубоким знанием о русской культуре, владеющий философским языком. Это большая редкость — такой интеллектуальный охват. Он является патриотом нашей страны, это важно понимать, потому что его слова и мысли сознательно искажаются разными толкователями.
Этот человек впитал в себя русскую культуру, он прекрасно знает русскую литературу, русскую политическую мысль, русскую традицию, русскую историю. Гейдар Джемаль — уникальная личность, которая существует на стыке ислама и русской культурной традиции. Он говорит языком, который понятен нам, христианам, формулирует общие задачи. Не задачи ислама или исламской общины в России, а задачи всех тех людей, которые осознают, что наступающий новый порядок вещей грозит уничтожением не только российскому жизненному укладу или жизненному укладу народов, проживавших на территории СССР, а всему духовному единству и своеобразию мусульман и христиан.
Против него работают разные люди и организации, которым он враждебен. Его мысли всячески принижают и оглупляют, поэтому я бы советовала людям, которые хотят разобраться в реальном положении вещей, слушать и читать самого Гейдара Джемаля, потому что он предельно точно формулирует и объясняет всё то, что происходит с нами и вокруг нас, в понятиях, внятных и христианину, и мусульманину, и человеку, не нашедшему себя в религии.
"ЗАВТРА". Могли бы вы, кстати, рассказать: кто из исламских деятелей произвёл на вас наибольшее впечатление?
Н.К. Начну с того, что наибольшее впечатление на меня произвел Фидель Кастро, который не является мусульманином, но с мусульманами он встречается и понимает, что в сегодняшнем мире они несут знамя сопротивления, которое мы из рук выронили.
В исламе люди политически очень грамотны. Зачастую, разговаривая в Афганистане с молодыми людьми, вы получаете гораздо более внятный политический анализ ситуации, чем вы можете ожидать от какого-либо эксперта со степенями и званиями в Москве или в Вашингтоне. Эксперт попросту не знает и половины того, что известно жителю Афганистана. А другую половину он пытается преподнести вам в искажённом виде. От речи эксперта у вас часто возникает путаница в голове, а от разговора с молодым человеком в Кабуле или Пешаваре ваше видение ситуации проясняется.
В исламском мире есть выдающиеся люди, но это совершенно не обязательно лидеры.
Я несколько раз встречалась с Халедом Машалем, главой политбюро ХАМАС. Это человек большой духовной силы и политической воли. Он ясно видит динамику политических процессов, которые происходят и в мире и на Ближнем Востоке. Очень сильное впечатление производит Усама Хамдан, представитель ХАМАС в Бейруте.
То, как выстроены дружеские, политические, деловые отношения суннитов и шиитов в Ливане, особая тема. Взаимодействие их там проявляется на всех уровнях общества: от организации детских садов, до обустройства любого количества беженцев. Вот с кого надо брать пример гражданского общества.
Большое впечатление на меня произвели иранские женщины. Там есть большое число интеллектуалок, они работают в университете, в парламенте, в провинциях. Мы здесь и понятия не имеем о той интеллектуальной дисциплине, о тысячелетнем наследии культуры поведения женщины в исламе, которое в Иране очищено от всех наслоений. Женщина в Иране — это некий феномен, не известный на Западе. Они свободны, но не развратны, их интеллектуальный поиск не ведет к саморазрушению, они не пытаются "стать мужчинами", но умеют работать лучше, чем мужчины. Вообще, женщины в исламе — это особый разговор.