А вот на сюжетной линии Нади хочется остановиться подробнее. В основе режиссёрского замысла лежит воссоединение дочери с отцом. Ради этого и затевался весь этот богатый на визуальные эффекты фон. С той же одержимостью, с которой Котов идёт по следу Нади, режиссёр Михалков пытается ввести в кинематограф актрису Надежду Михалкову — самое слабое звено этой большой игры в кино.
Странные траектории ведут дочь Котова по дорогам войны. Куда ни попадёт Надя — всё вокруг горит огнём, и множатся трупы. Претворяя в жизнь постулат Валерии Гай Германики "Все умрут, а я останусь", оставляет она за собой взорванные корабли и выжженные деревни. А раненые бойцы умирают от одного взгляда на её обнажённую грудь. И всё это для встречи со своим великим отцом. Какие ещё масштабные разрушения по вине девушки по имени Надежда ждут нас в третьей части "УС", остаётся только гадать. Такую героиню просто используют не по назначению. Ей самое место в каком-нибудь посткинговском хорроре, и мы получим новую Сиси Спейсек. Но Михалков — не Брайан Де Пальма, и от этого факта не отмахнуться. Оправдывая конгломерат исторических неточностей, Михалков совершенно справедливо заявил, что современным школьникам плевать, в каком именно году появились штрафбаты, а ветераны уже свое кино получили. Но не учёл одного. Поколению поп-корна — а именно оно является сейчас основным посетителем кинотеатров — вообще плевать на войну и всё, что с ней связано. Подростки не станут платить деньги за фильм, в названии которого есть приставка "2", если они имеют мало представления о том, что происходило в первой части, большей частью для них скучной и непонятной. Тем паче, когда в соседнем зале стартует другое "2" — сиквел "Железного человека", проблемы и реалии героев которого подрастающему поколению куда более очевидны и близки. А тем немногим, кто по старинке предпочитает в творчестве Михалкова привычные вариации на дачную тему ("резная калитка, кружевной абажур"), попытки создать спилберговский масштаб и вовсе покажутся крайне неуместными.
В 1980 году американский режиссёр Ричард Раш снял "Трюкач" — культовый фильм для второго послевоенного поколения. Непревзойдённый Питер О'Тул играет там Илайя Кросса — режиссёра, снимающего кино про Первую Мировую: кино, балансирующее на грани бездарности и гениальности, показанное урывками. И для истинных поклонников "Трюкача" нет мечты желаннее, чем увидеть воплощение этого фильма в фильме в полноценном полнометражном кино. Надежды, возлагаемые на "Бесславных ублюдков" и "УС-2", не оправдались. Как не оправдались ожидания, что Михалков снимет самый дорогой в мире трэш. Пока главной трэш-иконой последнего времени остаётся рязановский "Андерсен" — явление, в силу слабой пиар-кампании, почти не оставшееся в памяти людей, не брезгующих по-настоящему плохим кино, а возводящих его в культ. Поэтому "УС-2" досталась незавидная роль призрака, зависшего между двумя мирами, и которому нет места ни в одном из них. Роль старомодного привидения из рассказа Оскара Уальда, которое никто не принимает всерьёз.
А истина столь печальной участи таится вот в чём. По слухам, когда Никиту Сергеича спросили, зачем всё-таки он бил ногами скрученного охранниками небезызвестного национал-большевика, он ответил, что это была Нога Бога. Ответ, достойный Велимира Хлебникова в его лучшие годы. По аналогии с Диего Марадоной, забившем гол рукой в матче чемпионата мира со сборной Англии и свершившим тем самым в глазах аргентинцев акт политического возмездия за Фолкленды. Но за Михалковым в данный момент стояла не нация, а амбиции. А за подобную гордыню рано или поздно приходится платить. Так, настоящая Нога Бога, действующая и неумолимая, настигла режиссёра и растоптала его творение в глазах общественности. И при всём трагизме ситуации, это гораздо более благоприятный исход, чем то, что могло бы произойти с подобным аристократом, живи мы во времена Французской революции.
Но если следовать аналогии с Марадоной, стоит помнить, что после несправедливо забитого гола рукой у него был час на реабилитацию в глазах любителей честной игры. И за это время он забил еще один гол — один из самых красивых в истории футбола. Так и мы не должны забывать, что осенью на экраны выходит "УС-2. Цитадель", после которой отношение к михалковской эпопее может кардинально перемениться. Ведь дожила же современность до времён, когда Надежда Кадышева и группа "Золотое кольцо" самозабвенно перепевает "Мы ждём перемен" Виктора Цоя. А с такой изумительной поддержкой Время Перемен непременно настанет. Всерьёз и надолго. Вот тогда слова "предстояние" и "цитадель" вновь обретут свой настоящий смысл.
Владислав Шурыгин ПЯТНА НА СОЛНЦЕ
О провале "Утомлённых солнцем-2" писалось и говорилось уже очень много, и тратить время ещё на одну рецензию просто нет смысла. Но и пройти мимо некоторых ассоциаций, навеянных этим фильмом, тоже трудно.
Для меня провал фильма в российском прокате связан не только с идеологией фильма, которую не принял зритель, не только с откровенно слабым сценарием, который фактически размазал киноповествование, как манную кашу по столу, но прежде всего — с не оставлявшим меня всё время просмотра фильма ощущением вторичности, "киноцитирования". Того, что я смотрю фильм о каком-то другом фильме, который когда-то уже видел.
И я вспомнил!
В 1990 году по экранам очень быстро и почти незаметно прошёл фильм Александра Итыгилова "Это мы, Господи!", снятый по повести писателя-фронтовика Константина Воробьёва "Убиты под Москвой". Я вспомнил, что этот фильм есть в моей видеотеке и, не пожалев вечера, пересмотрел его. После просмотра вопросов осталось больше, чем ответов. Оказалось, что многие сцены "Утомлённых солнцем-2" почти необъяснимо повторяют сцены фильма "Это мы, Господи!"
В книге и фильме 1990 года в центре повествования оказывается судьба роты кремлёвских курсантов, прибывших на фронт в грозные дни октября 1941 года. История их последнего боя и гибели. Эта же сцена является одним из ключевых эпизодов в "Утомлённых солнцем-2". Отличие только в том, что прибывшую на фронт роту в "Утомлённых солнцем-2" встречают "штрафники", а в "Это мы, Господи!" — "старлей" специального заградотряда НКВД. А дальше идут практически одни "клоны".
И в "УС-2", и в "Это мы, Господи!" командир курсантов докладывает о том, что на передовую с ним прибыла рота настоящей элиты — рост от метр восемьдесят три.
И в "УС-2", и в "Это мы, Господи!" крупным планом показывается оторванная рука с часами. Правда, у Михалкова это целая россыпь оторванных конечностей, на каждой из которых тикают часы.
И в "УС-2", и в "Это мы, Господи!" рота оказывается в окружении с немецкими танками в тылу.