Самое интересное и печальное в данной истории — позиция Псковской областной прокуратуры и лично прокурора Псковской области, государственного советника юстиции 3 класса Тимура Мурадиновича Кебекова.
В декабре 2009 года, уже вопреки установленным в ходе следствия фактам, прокуратура Псковской области сняла арест с ценных бумаг ОАО "Великолукский кирпичный завод-2", тем самым фактически поощрив рейдеров. Почти сразу же в интернете появились объявления (например, http://www.stroi-baza.ru/messages/message.php?id=2821) о продаже 80% акций Великолукского кирпичного завода за 2,5 млн. долларов, с контактным телефоном и именем-отчеством продавца. Который, видимо, действует по поручению господина Калиниченко, а тот в настоящее время "отдыхает и лечится в Европе", как заявляет на суде представляющий его интересы адвокат, объясняя перманентное отсутствие своего подопечного.
Когда в декабре прошлого года в следственном управлении Следственного комитета при прокуратуре РФ по Псковской области случайно обнаружилась пропажа "вещдока" в сумме 150 тысяч долларов (подозреваемый — начальник отдела криминалистики Андрей Горовацкий), Тимур Кебеков метал громы и молнии: "Факт пропажи вещдока — это действительно чрезвычайное происшествие для нашей системы... Все привыкли воспринимать прокуроров как законников... Если оценивать нашу деятельность с точки зрения того, что мы должны быть безупречны во всем, то когда происходят такие вещи — это боль для нас".
Очень правильные слова. "Какая боль! Какая боль! Аргентина—Ямайка пять—ноль", — пела некогда группа "Чайф". Наверное, господин Кебеков слышал и хорошо помнит эту песню. А вот когда его подчиненные "без страха и упрека" "не видят" очевидного и не делают необходимого, а в результате сотни людей на территории их ответственности могут остаться без работы и закрыться еще одно "живое" предприятие, — это "боль"или не "боль"? Когда действия и бездействие сотрудников прокуратуры фактически потворствуют преступникам — это "боль" или не "боль"?
Нет смысла пересказывать досужие слухи о том, кто, когда, куда, кому и сколько "занёс", чтобы закрыть то или иное дело, или, напротив, открыть его. Во-первых, это просто не представляет интереса для подавляющего большинства наших читателей, а во-вторых, проверять эти слухи и давать им оценку должны компетентные органы,
Достаточно сказать, что дело с хищением акций Великолукского кирпичного завода "замять" заинтересованным в этом лицам не удалось и, скорее всего, не удастся. Недовольство ходом расследования выразил губернатор Псковской области Андрей Турчак, которому приходится "разгребать" богатое наследство своих предшественников. Присланный "из Кремля" в феврале прошлого года новый губернатор, по мнению большинства псковичей, "хоть что-то начал делать". Они прежде всего имеют в виду, конечно, настоящий ремонт дорог, когда асфальт хотя бы не укладывают на снег, это видно. Точно так же видно, когда своевременно платят пенсии и социальные пособия. А вот наведение порядка во "властной вертикали" не столь заметно обычному взгляду, но не менее важно. Во всяком случае, есть надежда, что известная псковская история с выделением бюджетных дотаций предприятиям, производящим алкогольную продукцию, похоже, не имела и не будет иметь аналогов не то, что в России, а во всём мире, больше не повторится. Возможно, решится и проблема Великолукского кирпичного завода.
"ПРЕДПРИЯТИЕ, В ЦЕЛОМ, НУЖНОЕ И ПЕРСПЕКТИВНОЕ", — говорит Николай Харитошкин. — "Поэтому не хочу и не могу отказываться от него. Вложил сюда уже больше 12 миллионов евро, готов вкладывать еще, чтобы создать здесь современное производство стройматериалов со значительным экспортным потенциалом. Я — уроженец Рязанской области, у нас там полдеревни Харитошкиных, всю жизнь проработал в море, в основном — за рубежами Советского Союза, после 1991 года стал гражданином Эстонии, но решил внести свою лепту в развитие России. Тем более, что и президент Путин, и президент Медведев неоднократно заявляли о поддержке соотечественников, о защите вложенных ими в российскую экономику капиталов. Но на практике всё оказалось намного сложнее. Ни в одной другой стране мира нет такого правового беспредела. И когда действующий офицер милиции в частной беседе в лицо заявляет, что руки мне ломать не будут, потому что придется всю свою собственность переписать на других людей, я понимаю, что легко здесь не будет. Но не на того они напали..."