А.П. А каковы же, по-вашему, те силы, на которые власть может опереться в своём модернизационном начинании? Кто, по-вашему, является гвардией модернизации?
С.М. Задача состоит в том, чтобы в итоге весь народ, все его слои и социальные группы были охвачены идеей модернизации, служили базовым слоем для нашего развития. Однако сегодняшнее состояние умов таково, что далеко не все готовы включиться в созидательную работу. Более того, есть огромные инертные слои, которые отвыкли работать, творить, отвыкли участвовать в масштабной всенародной работе. Но я убеждён, что, как сказал наш президент, свобода лучше, чем несвобода. Точно так же и творчество лучше, чем не творчество, созидательный труд лучше, чем бездарное бессмысленное безделье.
Мне кажется, что сегодня в модернизации, прежде всего, заинтересованы наши ученые и инженеры. Это те люди, которые за время тяжёлых разрушительных 90-х годов умудрились сохранить основы своих производств, сберечь технологии, государственные тайны, сберечь всю русскую творческую техническую энергетику. Сегодня они нуждаются в поддержке, они хотят движения вперед. Им хочется обновить свои станки, чтобы создавать продукцию, способную конкурировать с мировыми производителями. Русская техническая интеллигенция является базовым слоем для, как вы выразились, гвардии модернизации.
Вместе с ними представители армии. Армия нуждается в новом вооружении. Мы во многом потеряли свои военные преимущества, сегодня мы вынуждены закупать военную технику за рубежом, это оскорбительно для наших военных. Военнослужащие вовсе не исключают в будущем крупных международных конфликтов, где потребуются новые типы вооружений, в том числе и космические войска. Все они крайне заинтересованы ходом модернизационных процессов.
В модернизации несомненно заинтересована наша образованная молодежь, наша патриотическая общественность, больно и остро переживающая отставание и неудачи России, то моральное унижение, которому подвержена Россия со стороны некоторых мировых сил. Лучшие представители российской православной церкви также связывают своё церковное преумножение с идеей российской модернизации.
А.П. Как вам видится Новосибирск в сфере того, что мы с вами обсуждаем? Какова его роль в предстоящей модернизации страны?
С.М. Новосибирск — это не просто город, не просто центр, это универсум, именуемый словом Сибирь.
В советское время Новосибирск был мощнейшим центром развития. Здесь прорабатывались удивительные идеи, расцветала наука XX века, здесь складывались величайшие математические, физические, естественно-научные и гуманитарные школы. На новосибирских заводах производились самые современные образцы военной и гражданской техники.
Конечно, всему этому за годы трансформации был нанесён сильнейший урон. Многое ослабело, было отключено от финансирования, предано забвению. Оскудели лаборатории, школы, многие заводы закрылись.
Теперь, когда мы заговорили в полный голос об обновлении, на Новосибирск, как мне кажется, возлагается огромная государственная задача. Сюда в ближайшее время, я в этом убеждён, придут большие государственные деньги, способные оживить фундаментальную и прикладную науку. В Новосибирский регион будут производиться инвестиции, как отечественные, так и зарубежные.
Сегодня в Новосибирске создаются технологии, способные конкурировать с мировыми. Уже сейчас здесь проектируются самолёты будущего. Сколково далеко не единственный и, на мой взгляд, не самый важный участок внедрения инновационных технологий. Новосибирск с его научным потенциалом, с его сохранившимися научными коллективами, является одной из самых удачных сфер приложения государственного финансирования. Это базовый район для ближайшего развития России.
Верю, что новосибирцы, очень чуткие к проявлениям социальной несправедливости, сохраняют в себе самое главное — это сибирский характер, способность к быстрой мобилизации, к великим преодолениям, тягу ко всему новому, к освоению новых пространств. Это и есть залог успеха российской модернизации!
Владимир Бондаренко
ШАНХАЙ: ИТОГИ ЭКСПО—2010
Для Дмитрия Медведева выставка ЭКСПО-2010 в Шанхае стала экзаменом на понимание будущего России. Конечно, можно поразить простодушных китайцев слегка покосившимися разукрашенными белыми кремлевскими башнями. Можно попробовать удивить китайцев похождениями Незнайки, по-китайски сяоучжи — «малыш, не желающий учиться», впрочем, китайцы не удивились, они нынче и воспринимают Россию такой — не желающей учиться. Но у нашего президента были другие задачи. «Если Далянь — это день вчерашний, Пекин — настоящее, то Шанхай — будущее. Это будущее наших городов, производств и, главное, детей… И именно это мы смогли показать при помощи российской экспозиции», — сказал Медведев.
На создание павильона было потрачено сначала 1,1 млрд. рублей. Затем, после критики со стороны президента, на перепланировку под голографическое изображение Сколково ушло еще 700 млн. рублей. В итоге — около двух млрд. рублей на фантазию, посвященную нашему возможному инновационному развитию и нашим утопическим нанотехнологиям. Как сказал президент: «Это уникальный шанс для того, чтобы ускорить модернизацию наших экономик, наших институтов и инновационное развитие…» По его замыслу, экспозиция демонстрировала уровень российских инноваций, рекламировала достижения науки и техники, прежде всего его любимый инноград Сколково.
Президент немного напоминал Незнайку, расхваставшегося перед всеми Знайками своими успехами. «Сейчас отношения России и Китая находятся в высшей точке, наши страны являются добрыми и стратегическими партнерами», — сказал он. Но куда уйти от того факта, что в товарообороте Китая торговля с Россией занимает лишь скромные 2 %? Что это за высшая точка отношений, если объем американо-китайской торговли близок к 300 млрд. долл. в год, а русско-китайский объем торговли почти на порядок меньше, и мы лишь мечтаем приблизиться благодаря новым соглашениям к 60 млрд. долл.? Близка к нулю поставка из России военно-промышленных товаров, и вообще высокотехнологичного оборудования. Хвастаемся чубайсовскими наноаккумуляторами, а поставляем в Китай что?
Вне самой футурологической выставки президент России и на самом деле подписал десять важнейших для России соглашений… исключительно по сырьевым проектам. Да, мы поворачиваемся лицом к Китаю, но лишь для того, чтобы увеличить продажу нефти и газа. Китай и Россия объявили о завершении строительства нефтепровода Сковородино — Дацин, подтвердили объем поставок по этому нефтепроводу нефти, согласовали основные параметры экспорта российского газа в КНР, договорились о дальнейшем сотрудничестве в угольной и атомной промышленности. Будем продавать алюминий, будем строить атомные электростанции, в обмен получая высокотехнологичное оборудование с китайских заводов. Таковы реальные итоги переговоров, которые провели Дмитрий Медведев и Ху Цзиньтао. И нажали символическую нефтяную кнопку. «Я полностью удовлетворен итогами визита в КНР и надеюсь, что этот визит будет символизировать новую страницу в истории наших отношений», — заявил Медведев.
Я тоже доволен итогами переговоров. Сегодня мы — отсталая сырьевая страна, у которой есть в избытке сырье и остались с советских времен наработанные технологии в космосе и атомной энергетике. Раньше было еще и самолетостроение, кораблестроение, военная техника, и много чего другого. Было, да сплыло. Потихоньку уходит и космос. Сколько продержится атомная энергетика, неизвестно. Будем продавать нашу энергию — глядишь, и выживем. Но только где наша модернизация и инновация?
Для Китая мы важны как стратегический сырьевой партнер. Мне непонятно, на каком основании наш президент заявляет: «Еще одним фактором, определяющим высокую степень нашего взаимодействия, является то, что сегодня Россия и Китай решают во многом схожие задачи(?! — В.Б.), продвигаясь по пути всесторонней модернизации…» Вроде бы Китай не продает нефть и газ, темпы его промышленного развития уже много лет поражают весь мир. В чем же схожесть наших задач? «Газпром» готовится «осваивать» Китай. На российском газе будут развиваться высокие китайские технологии. Наша энергия будет подпитывать китайский рывок в будущее. Но когда, наконец, будет газифицирована сама Россия? Может, это сделают китайцы?