А что, "жених" знатный — "крупный хозяйственник". Такой на выборах может пообещать "всю Россию превратить в Москву". Бред, конечно, но на этапе предвыборной пропаганды вполне сработает. Москву не любят, но мэра её в регионах уважают. Знают его как патерналиста — о "лужковских надбавках" все наслышаны. Оторвать от сердца тысячу полновесных россиянских рублев, да кинуть вам на пенсию — это он может. Думаю, сможет и в масштабах всей страны. Такой матёрый человечище! К тому же, он слишком старый и вряд ли будет мучить нас слишком долго в роли президента. Ну, посидит (если здоровья хватит) лет шесть — и уйдёт. В этом — тоже привлекательная для избирателя сторона лужковской природы. Одним словом, для них это "опасный человек" — надо бы кого понадежнее. Так почему бы не воспользоваться ситуацией разрастающегося хаоса? Особенно когда стонет под топорами Химкинский лес…
ВЫ ЖЕ ЗАМЕТИЛИ, наверное, что Лужкова "мочат" ритуально, с "демонстрацией язв". В конце концов, его можно было бы просто (вернее, конечно, не слишком просто — за ним все-таки порядка шести десятков "крупных семейств" стоит) снять одной подписью президента. Но его "мочат", не снимая, смакуя изящные формы и красивое лицо его супруги, которая вроде как даже и не супруга мэра, не "половина", не "часть одного тела" ("православному" Лужкому следовало бы знать о таких трактовках), а сугубо "суверенная личность", "очень способный бизнесмен", прости Господи… Это уж так совпало, что её муж — Лужков. И это "совпадение" ой как сладко посмаковать можно!
Лужков им нужен не "мертвый" — вернее не "снятый", — а "живой" и пребывающий — пока — в должности (а почему нет?). Но разоблачённый, как Изида (было такое произведение у мадам Блаватской). Дезактивированный. Неопасный. В ипостаси нашкодившего пенсионера, а не старичка-боровичка-патерналиста-патриота. Не надо, мол, даже думать о политике после 2010-2011 гг., Юрий Михайлович — так вопрос вообще не стоит. А то когда вы называете президентские планы "маниловщиной", нервным повелителям потоков начинает казаться, что это — намёк и что вы готовы перераспределить их потоки в пользу "шестидесяти семей" из вашей "группы поддержки".
И другим тоже не надо думать о политике — таков message: "Бей своих, чтоб чужие боялись!" Любая политическая инициатива, исходящая не с самой вершины "вертикали", наказуема. Наказуемы даже мечтания. Даже "неправильный" блеск в глазах. Нельзя-нельзя-нельзя!..
Впрочем, Лужков и "будущее тандема" есть причина, как бы сказать, "формальная", т.е. связанная с интересами всей пребывающей у власти корпорации.
"Ситуация нагнетается" в режиме обострения не только поэтому. Её бы, по идее, и не надо обострять, но вера в созидательную силу хаоса и свою способность им манипулировать у кое-кого так велика, что все предосторожности отброшены. И для этого "кое-кого" Лужков — причина как бы "поверхностная". Тут дело не столько в переживаниях за будущее "тандема", сколько в глубоко личных, мистически-выстраданных чувствах. "Тварь ли я дрожащая или право имею?" Даже когда система практически вышла из-под контроля (сознательное "нагнетание ситуации" как раз и свидетельствует о том, что она именно "вышла"), кремлевский Дон Рэба по-прежнему считает, что политическими технологиями можно решить всё. Да, это практически символ веры, который надо испытывать "по жизни", в том числе и политической, чтобы оную веру не потерять. Дон Рэба обожествил волю, мысль, способность к утонченной манипуляции, и вот теперь необходимость доказывать — прежде всего, самому себе (как говорится, "верь сам в себя наперекор вселенной") — стала насущной частью духовной жизни.
Так что нагнетание хаоса в Росфедерации — хаоса в той его части, в которой он рукотворен, — есть процесс, по сути, религиозный. Есть такие души у власти, которым нужен хаос — и для собственного духовного окормления, и для создания "новых смыслов", и для генерации новых возможностей. В какой-то степени они правы, ибо хаос действительно — мать всех смыслов и отец всех возможностей. Хаос — это исток всего сущего.