Начнём с того, что в Советском Союзе наркомании, как социального явления, не было. На юге, в кавказских районах еще покуривали травку, в основных российских городах о наркоманах даже не слышали. Впрочем, также как и о гомосексуализме.
Со свободой и демократией пришла и наркомания. К тому же из Афганистана хлынул поток наркотиков, и не иначе как осознанно всех наших пограничников с афганской границы в Таджикистане вывели. Границы открыты. Естественно, при наших открытых границах с южными республиками границы на западе стремительно стали закрываться. И никогда никакая Европа не допустит при нынешнем положении дел с наркотиками безвизового режима с Россией.
Государственные органы практически от серьезной борьбы с наркомафией отказались. Программы защиты наших детей от наркотиков и излечения наркозависимых нет, никто спасать иногда и впрямь несчастных наркоманов не собирается. В этих условиях и появились как единственные спасители в городах, наиболее подверженных наркомании, так называемые общественные фонды.
Плохо они лечат или хорошо, насильно они иногда держат наркоманов или добровольно, жесткие у них методы лечения или мягкие, других методов спасения часто просто не было. Ни у наркоманов, ни у их родителей.
Представьте обезумевших родителей, у которых единственный ребенок уносит из дома все, что можно, дальше начинает воровать и грабить, добывая деньги на наркотики, сам становится продавцом наркотиков. Родители идут к Егору Бычкову, как к наместнику Бога на земле, не меньше. Спаси сына.
И он на определенных условиях соглашается спасти. Как говорил основатель фонда "Город без наркотиков": "Бывают случаи, когда родители притаскивают их на цепях, привозят в багажниках, в машинах "скорой помощи", с милицейским конвоем. Но когда они приходят в себя, то все до единого подписывают договор на лечение…".
Я еще понимаю, что наши обезумевшие либералы подняли крик: ах, принудительно, ах, заставляют лечиться, ах, бедняги мучаются без наркотиков и им никто не помогает… Но почему государственные власти вдруг по единой команде в разных городах стали преследовать эти фонды и закрывать их, стали открывать уголовные дела на руководителей подобных фондов? Из человеколюбия? Из-за защиты прав любого человека? В том числе наркомана, уголовника, преступника? Не думаю. Это как с мнимыми закрытыми казино, которые никуда не делись и нынче добиваются официальной реабилитации. Откаты чиновникам на всех уровнях от наркоторговли так велики, что в интересах коррупции всея Руси закрывать фонды, подобные "Городу без наркотиков", и преследовать их сотрудников за мнимые и реальные прегрешения — прямое дело продажной государственной власти.
Кое-кто испугался: сегодня принудительно начинают какие-то общественные фонды изолировать наркоманов, завтра начнут изолировать патриотов и так далее.
Во-первых, пора и самим патриотам иметь мощные реальные общественные фонды, а не плакаться в жилетку. Скажем, если бы все бывшие десантники вышли бы на улицу (как в день ВДВ) и поддержали письмо десантников, на другой день руководство страны нашло бы с ВДВ общий язык. Или только в Париже миллионы людей бастуют и перекрывают улицы, а русский уже и протестовать не в состоянии?
Во-вторых, давно пришла пора надавить на Думу и заставить её принять закон о принудительном лечении наркозависимых. Со всеми медкомиссиями и строжайшем контролем. Чтобы этим важнейшим вопросом занялись бы не Егор Бычков с командой, а всё государство. Было же когда-то принудительное трудовое лечение алкоголиков. В своем последнем слове Егор Бычков сказал: "То, что прокуратура запросила для меня 12 лет лишения свободы — это общественно-опасное событие, подрывающее гражданскую инициативу и институт общественных организаций. Прокуратура добивается того, что больше никто и никогда в этом городе не захочет противостоять наркоторговле и наркомании. Ведь никто не хочет за проявление своей гражданской позиции сидеть в тюрьме.
Безусловной победой прокуратуры является то, что я больше никогда не буду заниматься реабилитацией наркоманов. С уверенностью заявляю, что Реабилитационного Центра Фонда "Город без наркотиков" в Тагиле не будет никогда. Пусть реабилитацией занимается государство, за что так сетует прокуратура. Пусть занимаются сектантские ребцентры, коих развилось огромное множество. Потому что мне хватило за последние 2 года ощутить на себе всю мощь государственной машины по борьбе с гражданскими инициативами…".