Бог негодует, а народ молчит.
А говорящих стерегут конвои,
Бесстыжие, собачьи стаи там,
И мы, седые, никнем головою
К забытым обелискам и крестам.
И русских рана, и нерусских рана
Истачивает: снова удалось
Башкирский танец выдворить с экрана,
Мордовской песне места не нашлось.
И русского поэта здесь не встретим,
Одна и та же мафия визжит...
Что мы погибшим на фронтах ответим —
Ведь подвиг их и нам принадлежит?
Послушай, брат, как фабрики, заводы
Осиротело стонут по ночам,
Когда увозят тайно пароходы
Наш золотой запасец уркачам!
"Нас предадут и Горбачёв, и Ельцин", —
С трибун пророчил Байгушев давно.
Сегодня все мы — домопогорельцы,
Аж на московских улицах темно.
Порой себя подстреленною птицей
Я чувствую за сутолокой дел,
И если можно заново родиться —
Наверное, уже б не захотел.
Тебя гнетёт орда христопродавцев
И богачей, и пьяных нищих квель...
Скажи, когда ж мы вышвырнем хазарцев,
Чья жизнь — разбой, икра и Куршавель?
Дай руку, брат, мы поглядим с тобою
Молитвенно в немые небеса —
И, может быть, над русскою судьбою
Счастливая прокатится гроза.
И мы с тобой, заботы не уменьшив,
На радостях — о, Господи, спаси! —
Поднимем тост за наших милых женщин
И за детей и внуков на Руси!
Александр Проханов КРАСНЫЙ КАМЕРГЕР
Посвящается В. П. Поляничко
Нам предлагали сладкие облатки,
Чтоб излечить от старых вредных версий.
Но в ход пошли саперные лопатки,
Стал мир дыряв от пулевых отверстий.
Он был бойцом из рижского ОМОНа.
Они сражались стойко, горячо.
Их победил звонок по телефону.
Так выстрелил им в спину Горбачев.
Сначала в стороне топталась группа.
Потом их собралась большая масса.
Там русских лётчиков обугленные трупы
Пугали запахом поджаренного мяса.
Мужчины встали в очередь живую,
Как будто ждали водку спозаранку.
Там, постелив кошму на мостовую,
Насиловали девочку-армянку.
Она была красоткой и смуглянкой.
Тяжелым ломом дверь её разбита.
Блестит в паху расколотая склянка.
А за окном пожары Сумгаита.
К нам хитрый лис вернулся из Канады.
В нем подкупала вкрадчивость и робость.
Он разрубил крепежные канаты,
И наша Родина упала в пропасть.
Нам показали "Маленькую Веру",
На всех углах в ночи цвели фиалки.
В программу "Взгляд" являлись камергеры,
Их увозили в Кремль на катафалке.
Я поступил в васильевскую "Память".
Мне нравился рубахи чёрный цвет.
Еврею пригрозили мы цепями.
А он достал из сумки пистолет.
Хватало крику, не хватало денег.
Мы все решали жгучие вопросы.
Из Горького вернулся академик
И с ним его подруга с папиросой.
Ревели мегафоны, как слоны.
Порой Москва вставала на дыбы.
Текли потоки пены и слюны.
Крупицу истины хотелось мне добыть.