явление, которое получило название "христианский социализм". Это последнее касается и экономики ; сегодня уже ясно, что волчий криминальный капитализм, навязанный России "реформаторами", не принят народом и рано или поздно должен быть, скажем так, упразднен и сменен формами экономики, основанными на нравственных началах (о чем так настойчиво говорил покойный академик Дмитрий Семенович Львов).
Нельзя забыть, формулируя русскую идею, и о сбережении дорогих нам национальных традиций — но все это не как самоцели , а необходимого условия бытия, внутренним негасимым светом которого является православная вера. При этом подчеркнём еще раз, что понятие "русская идея" не есть программа развития русского общества, но определяет собой духовную основу и смысл нашего существования.
Исходя из этого, может быть предложена такая формулировка: Русская Идея есть сохранение и утверждение православия как основы мироощущения и устроения личной, общественной и государственной жизни в соответствии с его идеалами при сбережении национальных традиций, постоянном попечении о народосбережении, независимости и ограждении от внешних посягательств, включая духовную агрессию .
При известной громоздкости такой формулировки, нам кажется, что сокращение ее нанесло бы ущерб содержанию — настолько существенными представляются приведенные положения.
Как видно из приведенного определения, за его скобками остались светлые мечты о "всемирном человеческом единении" (по Достоевскому). С другой стороны, если нам удастся сберечь Православие, "сохранить у себя божественный образ Христа" и когда-нибудь он будет явлен миру, "потерявшему пути свои" — это, действительно, ознаменует собой спасительную роль России в мире.
Из приведенного определения русской идеи следует, какую колоссальную роль в нашем возрождении должна сыграть Русская Православная Церковь. Глубоко прав Владимир Бондаренко, сказавший недавно на страницах газеты "Завтра" о том, что именно Русская Православная Церковь сегодня "на наших глазах становится во главе народного русского сопротивления развалу и порабощению". Напомним, что статья В.Бондаренко была посвящена итогам первосвятительского визита Патриарха Московского и Всея Руси Кирилла на Украину и чрезвычайно важным положениям, высказанным Святейшим Патриархом в своих выступлениях. Суть их содержится в том, что именно православная вера и духовные ценности, которые эта вера определяет, "очерчивают параметры очень важного культурного и цивилизационного понятия, которое я бы сформулировал, — говорит Патриарх, — как Русский мир". Речь идет, как видно, практически о той же русской идее. Святейший Патриарх подчеркивает, что эти ценности, основанные на православной вере, хранит абсолютное большинство народа России, Украины, Белоруссии, Молдавии и других мест. В этом, по сути, заключается мысль о невозможности разрыва между братскими народами, связанными великой духовной основой.
Мы отдаем себе отчет, что для многих помещение в центр определения русской идеи Православия сегодня покажется невозможным. Атеистическому сознанию религия представляется лишь как часть культуры, философско-этическая система с элементами историко-этнографических деталей (кстати, именно такой образ мышления позволяет считать возможной некую эволюцию этой "части культуры" с последующим этапом ее развития в виде "постхристианства"; в нашем же понимании Христос есть начало и конец, альфа и омега всего сущего, и речь идет не об этапе эволюции, а об отвержении Христа, т.е. как мы упомянули выше, об антихристианстве — и, соответственно, о созидаемом под его черным покровом царстве антихриста).
Всё же абсолютно неверующих людей в нашем обществе не так много. Для бoльшей части русских людей православие, как и вера в Бога, реальны, но в повседневной жизни как бы "забываются". Отходят на второй план, как семена, брошенные Сеятелем в землю и заглушенные тернием (Мф, 7, 25-27). Мало кто из этих людей думал и о русской идее. Наверное, еще меньше истинно верующих, размышляющих о судьбах России, — для них небезразлична и русская идея, и ее определение. Они-то, их деятельность и играет роль в движении страны (Лев Николаевич Гумилев называл их пассионариями). Напомним, что в гражданской войне в России участвовало около 5% населения — остальные ждали, чем кончится дело. Думается все же, что сегодня и людям "выжидательного" склада небезразлично, как сложится судьба России. Эти слова, эта попытка дать определение русской идеи рассчитаны и на них.