Понятно, что Борис Немцов и Владимир Рыжков — уже не того масштаба фигуры, и данное высказывание Путина адресовано совсем другим деятелям, которые "поураганили" в 90-е годы почище Березовского, а сегодня, собственно, и готовят "либеральный реванш", используя Немцова, Касьянова и Ко в качестве "политической пехоты".
То же самое верно и для проблем внешней политики, которые, согласно неоднократным утверждениям Путина, относятся к компетенции президента Дмитрия Медведева: "Мы не можем позволить, чтобы кто-то нос совал в наши внутренние дела, не можем позволить, чтобы кто-то здесь командовал, кроме нас самих в нашей собственной стране".
Если бы под этим "мы" подразумевалась не "властная вертикаль", а народ России, под таким заявлением Путина можно и нужно было бы подписаться четырьмя руками. И, конечно, по сравнению с парадигмой "свобода лучше несвободы", но "сажать, а не воспитывать", путинская позиция смотрится куда менее противоречивой и более сбалансированной.
То же самое касается и оценок Победы в Великой Отечественной войне (хотя "если бы мы были разделены, мы всё равно бы победили", — более чем спорное утверждение. — авт. ), и перспектив реинтеграции в рамках Таможенного союза и Единого экономического пространства ряда бывших союзных республик, включая Украину, — все эти, безусловно, отвечающие интересам не только российского крупного капитала, но и нашей страны в целом, проекты связаны с деятельностью Путина на посту премьер-министра РФ. Разумеется, в этой связи более чем интересен объявленный на 24 декабря "ответ" Дмитрия Медведева, способный расставить многие точки над "i": есть ли в России вообще политический кризис, и если есть, то каким окажется выход из него.
function countCharacters () { var body = document.getElementById ('gbFormBody') if (!body !body.value) return; jQuery('span#gbFormCount').html (body.value.length) if (body.value.length = 2500) body.value = body.value.substring (0, 2499) } setInterval (countCharacters, 500);
Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ
Нобелевский комитет вручил премию мира китайскому диссиденту Лю Сяобо. Своё решение комитетчики мотивировали ратованием за свободу слова, желанием поощрять тех, кто желает доводить правду и своё мнение до общественности. Это те самые шведы, которые потребовали ареста Джулиана Ассанжа. Предлог для преследований выбрали самый прогрессивный и человеколюбивый. Более конкретно-женолюбивый. Две темпераментные блондинки по прошествии некоторого времени после вечеринки с разоблачителем двуличности мировых политиков, почувствовали себя, скажем так, оскорблёнными. Совпадение поразительное: воспоминания поруганных женщин, развлечения с которыми происходило врозь, одновременно всплыли в их памяти.
После развесёлого времяпрепровождения по взаимному согласию они подали в суд на Ассанжа. Потому вдруг поняли, что были изнасилованы. Как та дама во французском банке, пополняющая свой счет ста франками и узнающая, что банкнота фальшивая. Завопишь тут: "Полиция! Оказывается, меня вчера изнасиловали!"
Случилось это вскоре после того, как американцы почувствовали, что Ассанж их … Одним словом, против их желания сделал то же самое. Обесчестил! Осло-авил на весь мир! Что делать? Когда весь мир у тебя в демократически услужении, то наказать обидчика ты можешь опосредованными руками. В Швеции возбуждают уголовное дело!
И вот страна, затыкая рот человеку, пытающемуся слово, пусть даже и дипломатическое, выпустить на свободу (а кто будет спорить, что в Интернете самая что ни на есть свобода), выступает на подхвате американцев. Так всё ли в порядке в шведском королевстве?
Чисто случайно совпало, что в те же дни происходит премирование Нобелевкой за науку жить мирно. Шведы сделали свой выбор — китайцу. Хорошая нация, достойная всякого поощрения. Но из полутора миллиардов китайцев шведы выбрали одного. Официальный Китай такой чести не возрадовался. И даже весьма резко выразил своё недовольство, назвав это вопиющим вмешательством во внутренние дела страны, поскольку действия Лю Сяобо "вышли далеко за пределы словесных призывов к демократии: он активно пытался свергнуть существующую в стране власть".
"Мы очень жалеем, что лауреат не смог присутствовать на церемонии. Лю просто боролся за свои гражданские права. Он не делал ничего плохого," — председатель норвежского Нобелевского комитета Торбьерн Ягланд на церемонии была безутешна. Правда, не уточнила, для кого — плохого. Теория относительности трактует многое весьма широко и разносторонне. Вот Ассанж, по его мнению и мнению многих, тоже не делал ничего плохого. Кстати, если будет выявлено, что развесёлые бабешечки, коротавшие досуг с Джулианом, испытали по ходу развлечения чувство глубокого удовлетворения, будут ли сняты обвинения в изнасиловании с истинного борца за свободу слова? Или удовлетворение трактуется как насилие? Уж не пойдёт ли трактовка "насилия" далее, не выйдет ли за рамки физиологического? Допустим, гражданин удовлетворен медицинским обслуживанием, образованием, квартирой, рабочим местом. По прошествии времени не будет ли он, однако, признан пострадавшим? И не услышит ли тот, кто удовлетворил самые смелые желания и прихоти "пострадавшего", обвинения в изнасиловании? Как это и случилось в нашей стране. Либеральный процесс "Обвиняю СССР" затянулся.