"С египетской стороны невозможно отыскать туннель — его не видно. В огороде поднимают кусок земли — и говорят: прыгай. Хорошо, что я в походы раньше ходила", — рассказала мне Наталья.
Спрашиваю у строителей туннелей, что будет, если блокада продолжится, а египетские власти построят железную стену, уходящую в глубь на 20 метров.
"Тогда мы придумаем, как обойти эту стену", — расплывается в ослепительной улыбке мальчишка, каждый день рискующий своей жизнью.
ЧТО ТАКОЕ БЛОКАДА НА ЯЗЫКЕ МЕДИЦИНЫ
Профессор Ханис Наджар — гематолог, закончил каирский университет в 1973 году и тель-авивский в 1984-м. Он отвечает за здравоохранение в парламенте и полагает, что врач не имеет права и времени на партийные разборки. Он специально пришел в офис к главе парламента, когда узнал, что я там буду. Он дождался окончания нашего разговора и увел меня разговаривать о предметах, которые считает самыми важными в Газе на сегодня — о здоровье детей.
Его кабинет в парламенте буквально нависает над руинами — остальная часть парламента разбомблена. Стены в его кабинете выщерблены от осколков и в окне нет стекла — оно затянуто полиэтиленом. Но профессор Наджар считает, что главное — это больницы и школы, а кабинеты могут подождать.
"У нас 50% населения моложе 15 лет — это будущее народа. Медицина должна быть в первую очередь для них — они менее защищены, их страдания тяжелее. Бюджет на медицину поступает из Рамаллы. Газа должна получать 40% всех средств, мы едва ли получаем 5-10% от этой доли. Благотворители жертвуют громадные суммы. Но мы получаем лекарства от гриппа, которые нам не нужны, а не от рака, хотя весь мир знает, какой скачок раковых больных всех возрастов произошел после войны 2009 года. Нам присылают лекарства с истекшим сроком годности. Бахрейн жертвует 2 миллиона долларов — всё идет через Рамаллу, до Газы не доходит и полмиллиона. На эти деньги Рамалла закупает по дешевке просроченные лекарства у фармакомпаний, и нам их отдают. Нам нужно 200 наименований лекарств — мы с трудом получаем 30. Корабли "Свободной Газы" везли нам эти лекарства, Израиль обещал их передать — мы не получили ничего.
50% медицинского оборудования мы получаем уже использованным, бывшим в употреблении. Из 1000 видов оборудования у нас есть меньше трети. 30% не работает, потому что мы не можем привезти заменяемые детали и вещества. Часть оборудования вообще отслужила свой срок — оно опасно для пациентов. С лекарствами против рака у нас катастрофа. Мы пытаемся посылать больных за границу — вы проходили границу, видели, каково ее пройти здоровому человеку. Представьте, каково это выдержать больному, тем более раковому. Многие не могут передвигаться в одиночку. Требуется пройти невероятное количество согласований — на больного, на сопровождающее лицо. За 2009 год умерли 350 человек, большая их часть раковые больные — потому что они не могли получить помощь и не могли выехать. В госпиталях Шифа и Хан-Юнус три года назад начали строить дополнительные корпуса. Они так и стоят — найти инвесторов на продолжение строительства невозможно при нашем положении со стройматериалами — Израиль их запретил, всё идет через туннели. Люди готовы строить с нуля, но продолжать строить брошенное — желающих нет. В результате госпитали не достроены. Блокада описывается в тысячах деталей — и это лишь часть из них..."
ОСОБЕННОСТИ НАЦИОНАЛЬНОЙ РЫБАЛКИ
В теории любой человек из полутора миллионов жителей Газы при наличии лодки мог бы ловить себе пропитание в море. Если ехать вдоль берега, днем лодки видишь на суше, вечерами они отплывают от берега. Больше всего лодок в порту города Газы. Там же можно встретить и рыбаков.
Порт — это дамба в форме буквы "г" в центре города Газы. Все портовые строения и краны разбомблены еще при жизни Ясира Арафата во время интифады 2000 года. Сюда должна была причалить флотилия "Free Gaza". Сюда причаливали все пять корабликов, которым с 2008 года удалось преодолеть блокаду.
Снаружи дамбы плещется прибой. На причалах лодки рыбаков и сами рыбаки, которые сидят с удочками. Многие жители Газы сидят с удочками — это местная форма терапии. Здесь играют их дети. Один доктор так и сказал мне: "Я не рыбу ловлю, я свои мысли в море бросаю".
Если взглянуть на город с дамбы, то видишь красивую набережную счастливого города в лучах солнца. Никаких признаков блокады отсюда не разглядеть, как и разрушений. Отсюда не видно ничего кроме красоты.