Книга Хантингтона "Кто мы?" написана именно под впечатлением того, что Соединенные Штаты все более распадаются на две нации со своей культурой и образом жизни, что они уже перестали быть "плавильным котлом", как они очень гордились ("melting pot", как это называлось по-английски), где люди разного национального происхождения сплавляются в новую единую нацию. Собственно, иммиграция — закономерное последствие европеоидного падения населения и всей истории Запада.
Сейчас Запад стоит перед выбором: или резко увеличить налоги и вообще отказаться от достигнутого столь дорогой ценой высокого уровня жизни, или пойти на заселение своих стран жителями третьего мира.
Еще одним признаком, указывающим на закат "западного капитализма", является падение его творческого импульса. На это еще в начале XX в. указывал Шпенглер, писавший: "Для западно-европейского человека уже нечего ожидать — великой живописи или музыки". К этому сейчас можно добавить литературу, философию и другие области духовного творчества. Да и вообще, посмотрим на признаки, характеризующие, по Шпенглеру, упадок определенной культуры. Падение рождаемости тогда еще было незаметно, а в остальном как будто списано с современности. После упадка творчества идет империализм, мечты о мировой Империи. Шпенглер пишет: "Империализм есть неизбежная судьба Запада", при этом мечта о такой войне, где "наших" бы не убивали. Эти настроения сейчас захлестывают и Россию. Часто говорят, например, что в последней войне цена за победу была слишком высока. При этом никто не говорит, какую же цену можно было заплатить. Возьмем хотя бы хрестоматийный пример — 300 спартанцев. 300 молодых представителей самых аристократических семей Спарты были посланы за чем? Чтобы умереть. А это подробно описано у Геродота. Он пишет, что из 300 остался жив один человек (он был послан накануне битвы с каким-то донесением). Тогда в знак осуждения того, что он уклонился от своего предназначения, вокруг него была развернута такая стена отчуждения и отталкивания, что он не выдержал и одного года, и был убит в битве при Платеях. А цель этой демонстрации заключалась в том, чтобы доказать остальным грекам, что спартанцы будут воевать всерьез. Ходил слух, что в Спарте рассматривается такая версия — защищать только Пелопоннес, построив укрепления на Коринфском перешейке. Вот это они хотели опровергнуть.
Следующим признаком является концентрация населения в мегаполисах. Шпенглер пишет об этом: "Вместо мира город — отдельный пункт, в котором сосредотачивается жизнь обширных областей, тогда как остальное засыхает". Заметим, что почти все революции этой эпохи — это бунты населения столиц. Создается, как говорит Шпенглер, масса, а не народ: "обитатель больших городов, лишенный традиций, выступающий бесформенной массой, не верующий, бесплодный, с глубокой антипатией к крестьянству", "мировой город означает космополитизм вместо родины", "духовную жизнь заменяет культ зрелищ и спортивных соревнований".
"XIX — XX вв., эту мнимую вершину прямолинейно прогрессирующего человечества, человеческой истории, фактически можно отыскать в каждой клонящейся к концу культуре". Можно указать на ряд фактов, еще не так ярко проявившихся во времена Шпенглера, но сейчас захватывающих жизнь и "типичных для клонящейся к концу культуре", — как говорит Шпенглер.
Прежде всего это терроризм, потом сепаратизм, наконец, наркомания и преступность. Так что школа обычно снабжается охраной. Надо еще отметить неустойчивость экономической системы Запада. Очень остроумно заметил Зомбарт, что Маркс совершенно прав, считая, что "культура есть духовная надстройка над экономической основой". Но прав только в отношении той цивилизации, к которой он принадлежал, а именно — западной. Это очень экономическая цивилизация, то есть то, что происходит в ее экономике, действительно отражается в других областях. А происходит то, что все бoльшая часть экономики становится спекулятивной. Сейчас многие авторы уверяют, что в спекулятивной области экономики вращаются в десятки, а некоторые говорят, что в сотни раз больше средств, чем в производительной части. То есть, колоссальные массы денег лишь на несколько процентов обеспечены реальными производственными ценностями. Такое явление фигурировало в нашей жизни в 1990-е годы и получило название "пирамиды".