Но всё-таки место удивлению находится. Меня удивляет вот что. Почему в царской России простой люд плохо питался? Почему средняя продолжительность жизни была 32.5 года? Ведь "в 1909 г., работая простым слесарем, зарабатывал 45 рублей (а хороший слесарь получает и 80-90 рублей в месяц), при ценах на черный хлеб в 2 коп., на белый — 4 коп., фунт сала — 22 коп., яйцо стоило копейку..."
В этой прекрасной стране дети крестьян пасли свиней, но свинину едва ли пару раз за жизнь кушали. Удивляет меня, почему при таких бросовых ценах, в том числе на говядину, крестьяне, которые коров, превращающихся в говядину, выращивали, и рабочие с высокими зарплатами, ели жмых? "Кушай тюрю, Яша, молочка-то нет". Еще тогда котлеты были отдельно от едоков определенных сословий.
У бедных, видимо, свои заморочки. Не желали бедняки кушать копеечную говядину, желали кушать жмых! А поскольку тоталитаризма тогда не было, а была сплошная свобода совести одних и свобода от совести других, то и ели, что хотели.
Интересные цифры поведали нам высокие лица. В царское время 30% бюджета, а в советское — 20% наполнялось за счет торговли спиртными напитками. Сейчас — около 0,5%. То есть пятая часть бюджета ныне уходит в частные руки. Что от этого имеет страна? Алкоголиков. Почему бы частному лицу не спаивать население? О терзаниях предпринимательской души: мол, кто будет потреблять производимую ради моего обогащения отраву? мол, тварь я последняя или право имею? — забудь всяк. Согласно Марксу, нет такого преступления, на которое не пойдет Абрамович, взяв в подельники Чубайса с Подрабинеком. И нет такого преступления, которое бы обошли своим активным участием Чубайс с Абрамовичем и примкнувший к ним Подрабинек.
И пусть пьют и женшины, и дети — всё равно спиртовому королю ни лечить их, ни пенсию платить им не нужно. Это делает государство, обобранное на 20%. В советское время государство, получавшее доходы от сбыта алкогольной продукции, отвечало за пьющих: лечило, кормило их детей, в том числе за счет "спиртового" наполнения бюджета. Сейчас наполняется мошна частника, а траты несут налогоплательшики.
Ныне на душу населения в России приходится 13-15 литров чистого спирта. А при употреблении 8 литров, как нам напоминают с экрана телевизора, происходит необратимая деградация.
Чего вы нам такую социальную рекламу впариваете? Чтобы мы знали, что мы вымираем? Так мы и без вас знаем. "Больной, исцели себя сам. Мертвый, похорони себя самостоятельно. А то мы таскать не успеваем вас, дорогие россияне. Нам с вами валандаться некогда! Нам надо демократию достраивать, то есть Россию добивать".
Борис Лизнёв -- Первый план
Когда я вижу нынешнюю "элиту", мне всегда вспоминается эпизод из середины 70-х годов прошлого века. То был период кульминации развитого социализма, СССР являлся второй сверхдержавой в мире. Я учился во ВГИКе. Студенческая община впитывала в себя всю мировую культуру, ни одна выставка, ни один концерт, спектакль или любое другое значимое культурное событие не могло избежать нашего внимания.
В то время книги, музеи, театр были пищей для души интеллигенции. Этим жили. Отправляясь в Ленинград, люди старались попасть в театр Товстоногова или Ленсовета. В Москве — непременно в театр Вахтангова, театр на Малой Бронной и, конечно же, в театр на Таганке.
Таганка — это символ времени. У нас, студентов, пропусков ещё не было, их нам начали давать лишь под конец учёбы. Поэтому попасть в Таганку можно было только с помощью билетов. А достать их было практически невозможно, ведь туда хотели попасть все. Иногда создавались очереди, в которых люди отмечались по месяцу, приезжая каждый день. И, отстояв этот месяц, они получали два заветных билета в театр на Таганке.
Я знал людей, которые по-настоящему жили театром. Один человек рассказал мне, что на спектакль "Антимиры" он ходил тридцать шесть раз. И каждый раз находил в нём что-то особенное. Тогда я ещё сомневался, что в спектакле можно увидеть что-то новое, посмотрев его в тридцать шестой раз. Потом ко мне пришло осознание, что это своеобразная литургия для интеллигента. Важно присутствие, связь с залом, с исполнителями, с духом, царящим в театре. И таких театралов было множество. Иногда они ночевали прямо на тротуаре у театра.